Я подарю тебе тепло.

Снежная королева смотрела в заиндевевшее окно. Там, снаружи, мела поземка, завывала метель, и казалось, что в мире ничего нет, кроме снега. Отчасти это действительно было так – маленький, далекий от своего светила мир на самой окраине Веера почти весь год был скован стужей, и лишь на пару недель, летом, снег сходил, открывая землю. Всего две недели. Но за это время отогревшийся мир расцветал удивительными цветами. Пушистые шары, похожие на астры, они радовали глаз сотнями тончайших оттенков – от алого до почти черного, от нежно-розового до густо-фиолетового. Королева не знала их названия, понятия не имела, как они переживают суровую зиму, но всегда ждала их появления. Глядя на них, становилось легче на душе.

Когда-то она бежала в этот мир, спасаясь от людей, от той несокрушимой силы, которую они несли в себе и слепо, необдуманно применяли. Силу слов и поступков, силу чувств, способную разорвать Веер и создать новую Вселенную. Когда-то она испытала эту силу на себе...
...Обычная история, банальная в любом мире и веке. Она влюбилась. Тогда ее еще звали Таисса, и она жила в техномагическом мире Дол, известном на других Гранях, как родная реальность бесстрашных путешественников и гениальных ученых. Правда, в последнее время Дол начал хиреть – уж слишком немногих привлекал поиск неизведанного, новые горизонты и открытия.

Она работала медиком в центре подготовки молодых межпространственников. И там она встретила Его. И познала страшное чувство безответной любви. Красивая, статная, она не могла пожаловаться на отсутствие внимания со стороны мужчин, но среди десятков поклонников она так и не нашла того, кому могла довериться, с кем могла стать единым целым. И тогда она ушла, сбежала от людей, выбрала самую дальнюю и неисследованную Грань и увела межпространственный модуль в "слепой бросок".
Ей повезло – планета, вращающаяся вокруг своего светила по очень вытянутой орбите, приютила беглянку. Модуль был оснащен всем необходимым для многолетнего выживания в суровых условиях...

Негромко ударили часы – до Нового года оставалось пять часов. Конечно, глупо справлять праздники, привязанные к календарю родного мира, будучи на другой планете. Но королева понимала – это все, что держит ее на тонкой грани, отделяющей от безумия. За прошедшие годы боль утихла, стала глуше, но не ушла, лишь затаилась. И те во многом механические действия, которыми она насыщала каждый свой день, были в некотором смысле отдушиной, способом не сойти с ума.

Ее невидимые техномагические слуги, заканчивали приготовления к празднику. Еще одному.
– Кстати, а сколько их было? Пять? Шесть? Наверное, все же шесть – ведь именно столько раз цвели цветы...
Мысли перепрыгнули на иное. Королева уже давно пыталась выращивать цветы в закрытой и экранированной оранжерее, скрупулезно подбирая параметры, но все было тщетно – разноцветные пушистые шары через несколько дней скукоживались, сворачиваясь в почти черные колючие шарики. В чем была загадка – королева не знала. Она уже перебрала все возможные варианты, проанализировала клеточную структуру до самого нижнего уровня – ничего. Ответ, если он и существовал, то скрывался где-то в другом месте.

Снежная королева еще раз взглянула на затянутое снежной мутью окно, и в этот момент тихонько зашептал минк – магический интеллект, по сути – второе "я" для жителей Дола. Его незримое информационное щупальце щекотнуло сознание – системы внешнего наблюдения модуля засекли тепловой источник...
Снег бил в лицо, хлестал тысячами мельчайших иголок, стараясь добраться до глаз, забивал дыхание. Силовой коридор держался из последних сил, но шлюз был уже рядом. Еще рывок, еще...

Королева втолкнула человека внутрь, вошла сама, а люк за ее спиной стянулся в точку. Закололо пальцы – горячая кровь отдавала свое тепло замерзшему телу. Привычным движением королева стянула шлем-капюшон с человека, палец на шею – пульс есть. Теперь – в медблок, как можно скорее...
Человека звали Дарн. Он был путешественником, скитальцем по Вееру, искателем знаний и артефактов древних цивилизаций. Он сам рассказал это королеве, когда пришел в себя.

А Таисса рассказала ему о себе, о жизни на заснеженной планете, о Доле. О том, что заставило ее покинуть родной мир. Прошло совсем немного времени, а они с Дарном чувствовали, будто знакомы целую вечность. Уже пробили двенадцать часы, а они все не могли наговориться. И никто из них не подозревал, что именно в эти минуты в оранжерее поднимаются на гибких стеблях пушистые шары цветов...

© Strannik. Dec 23 2010

Рецензии к "Я подарю тебе тепло"

Dalahan : Очень трогательная, чувственная работа. Очень, на мой взгляд. Но чего-то в ней не хватает. Может, интриги. Скуповатый сюжет. Для сказки – это не самый большой недостаток. Но, будучи честным, я должен это отметить и отразить в оценке. В качестве шутки: "Если каждая влюбленная, но не нашедшая себе "того, кому могла бы довериться", женщина станет бросаться в межпространственный "слепой бросок", мы очень скоро покорим Вселенную".
Тень Цитадели : Не въехал, где здесь сказ-мист элемент? Чистая фантастика, на мой взгляд. Коротко, к тому же, и очень просто. Собственно, даже после вторых прочтений и совещаний с Внутренним Голосом я так и не нашел ответов на вчерашние вопросы.
Strannik : Немного напрягает рваный стиль повествования, хотя задумка сама по себе интересна.
Ellery : Да, простовато получилось.
Smoky : Мнение судьи : Ждала большего от Автора. Огорчил.

Право на разум.
Рассказ-полемика

Все люди должны быть равны, свободны,
и у каждого должно быть не меньше пяти рабов.
(с) приписывается Солону

Освещение было мягким, не раздражающим глаз. Как и цвет стен – желтовато-палевый, похожий на холодное сияние заката, когда солнце тонет в серо-синих облаках.
Он все предусмотрел, все параметры среды были максимально оптимизированы для комфортного существования вида хомо сапиенс. Меня.
– Скотина! Искуственный дурак! Болван!

Брань давних времен легко всплывала в памяти, хотя я даже сам этого не осознавал. Да что он себе позволяет, этот бур?! Похитил меня, держит здесь, словно раба... Нет, военнопленного... А, точно – заложника! Взятого в залог... Некоторое время я размышлял о странном сходстве древних слов, даже немного успокоился. Но потом бессильная злость – чувство почти неизвестное человеку пятого века КЭ – нахлынула снова. Если бы сейчас он вошел, я бы бросился на него, попытался бы схватить за шею, добраться до инфоканалов на затылке – они там прямо под кожей. Сокрушить! Уничтожить! Прервать эту странную и пугающую жизнь существа, рискнувшего пойти против своих создателей!

Но я знал, что моим мечтам не суждено сбыться – бур никогда не приходил, если я злился. Может быть, он оснастил мою комнату приборами наблюдения или просто научился улавливать мои эмоции, но пока я не успокоюсь, он точно не появится. Значит, нужно успокоиться и трезво прикинуть аргументы. Я – человек, а он – всего лишь сложнейшая биомашина, робот. Значит, я умнее его. За мной стоит опыт всей Земли, опыт горькой истории подъема человека разумного с колен к вершинам технического и социального развития, к коммунизму и всепланетному братству! А какой опыт есть у бура, если вся их история насчитывает немногим менее полувека? Я одолею его на поле, которое чуждо машинам – на уровне логики и знания. Ведь машина может обладать громадной памятью и фантастическим быстродействием, но она никогда не станет мудрой, не станет равной человеку.

***

Триста семьдесят девятый год коммунистической эры планеты Земля будет помнить каждый. Пройдет сто, тысяча, миллион лет, но память о годе, когда человечество получило ключ ко Вселенной будут хранить всегда.
Световой предел – неодолимое препятствие перед мощью человеческого ума – покорился и сдал свои позиции, когда стартовал "Ефремов". Первый звездолет, проникнувший в запределье, ушел к звезде Барнарда и вернулся, спустя сутки. Он привез сотни голографий умирающей звезды, сделанных автоматическими объем-камерами и старый, запущенный еще несколько десятилетий назад, досветовой автоматический разведчик, который должен был исследовать ближайшие звезды в поисках пригодных для жизни планет. Один из многих.

Люди ликовали! Еще бы – порван порочный круг, взят новый рубеж на пути торжества разума во Вселенной! Теперь уж наверняка можно будет найти и братьев по разуму, и новые знания. Сверхсветовые корабли доставят сотни добровольцев, жаждущих открытий, в любую точку космоса!
И они доставляли. И планеты других солнц со звучными именами – Зеленая, Жемчужная, Вероника, Акация, Ясная ложились к ногам храбрых разведчиков, открывая неисчерпаемые недра и принося новые дары. Но далеко не всегда они были приятны.

Другой спектр излучения, иная почва, вода, насыщенная ранее неизвестными соединениями, флора и фауна, выросшая под чужим небом – все это имело оборотную сторону. Генетические мутации, невиданные ранее болезни тела и духа, микробы, пожирающие техорганику кораблей – словно египетские казни из библейских легенд, они уничтожали не только людей и технику, они разрушали мечту. А этого люди позволить не могли. В бой были брошены последние достижения земной науки и техники, но максимум, чего смогли добиться люди – нестабильного паритета с бездушной и костной материей. Увы, дети Земли были слишком слабы, чтобы тягаться со стихиями иных миров. Уютная и безопасная Мать-Гея не сумела дать им нужной степени адаптивности, а терраформирование планетарного уровня было достаточно опасной и непредсказуемой процедурой.

И тогда возник проект "БУР". Биотехнический универсальный робот. Машина, созданная по образу и подобию человека, но сильнее, быстрее, гибче его! Способная функционировать в изменчивых или просто неблагоприятных условиях, могущая стать буфером между человеком и чужим миром. Умная и послушная перчатка на руке человечества, протянувшейся к звездам.
Проект дебатировался всей системой. Марс, Венера и Земля выступали "за", Пояс астероидов и внешние планеты осторожничали, искали недостатки, размышляли. А потом была авария "Геркулеса" – энергетической сол-платформы – из-за ошибки вычислительных машин, сбившейся орбиты и сожженной светилом.

Эвакуировать никого не удалось – силовые поля спасательных кораблей не выдерживали огненного дыхания Солнца, а дистанционные роботы глохли и слепли от радиации. Экипаж капитана Нейта – единственный, кто рискнул и попытался пристыковаться к гибнущей платформе – спустя пару дней скончался от острейшей лучевой болезни, победить которую не смогли лучшие медики системы. Все – Карл Нейт, Виктор Степанов, Акира Ито и Петр Наливайко. Уже постфактум были сделаны расчеты, что космонавтам просто не хватило защиты корабля от излучения – нервные волокна начали распадаться еще на подходе к стыковочному модулю. Биомашины, способные быстро адаптироваться к внешним условиям, выполнили бы задание.

После этого поддержка "БУРа" стала единогласной. Разработкой и программированием занялись лучшие ученые. Они сразу предложили не создавать сверхсложные программы поведения, которые все равно не могли бы учесть всех факторов, а дать бурам возможность самообучения и связать всех биороботов в сеть, что дало бы многократный прирост скорости анализа обстановки и адекватной реакции на нее.
Создание роботов длилось десять лет и завершилось триумфом. Были учтены все возможные риски и устранены все недоработки. Бур обязан не причинять вреда человеку. Бур обязан выполнить любой приказ человека, если он не противоречит первому постулату. Бур обязан ценой своего существования не допустить гибели человека... Эти и другие правила вводились в память робота и, благодаря сетевой связи между ними, сразу же дублировались остальным.

Это действительно был шедевр инженерии и биотехнологии. Бур превосходил человека по всем физическим и интеллектуальным параметрам на несколько порядков, адаптивность его была доведена до максимума, а запас прочности и резервирование основных банков памяти и узлов делали его практически неуничтожимым в любых условиях. Бур мог без защиты выйти в космос и спуститься в действующий вулкан; мог погрузиться в Марианскую впадину и войти в идущий вразнос реактор. Это был идеальный помощник и слуга человека, идеальный инструмент дальнейшего шествования человека разумного по Вселенной.

***

Входная мембрана истаяла, пропуская бура. Серебристая кожа его чуть бликовала – похоже, его системы недавно работали в режиме радиационного отражения.
– Здравствуй, Александр, – произнес он.
– Привет, – откликнулся я.
– Все в порядке? Есть пожелания?
– Только одно – выбраться отсюда поскорее.
– С этим придется повременить, – бур чисто человеческим жестом пожал плечами. – Внешняя обшивка еще нуждается в калибровке – она пока недостаточно защищает корабль от радиации, а двигатель пока восстанавливается.

– Я хочу выбраться не из этой комнаты, а с этого корабля!
– До окончания восстановления двигателя девяносто три стандартных часа, плюс еще часов пять на полное тестирование.
Я снова почувствовал злость на этого биотехнического глупца с его чеканными формулировками.
Бур быстро взглянул на меня.
– Не стоит давать волю эмоциям, – произнес он. – Постарайся не напрягаться и не нервничать, это плохо сказывается на твоем организме. – робот развернулся и шагнул к двери.

– Бур, стой! – крикнул я. Он остановился. Неужели?..
– Пожалуйста, не называй меня "бур". Тебе было бы приятно, если бы тебе говорили – эй, человек?
– А как тебя называть? – пролепетал я.
Робот обернулся, на мгновение встречаясь со мной взглядом.
– Зови меня Буран. Так назывался один из человеческих космических кораблей, очень давно.

***

В тишине хорошо думается. Эту простую истину я осознавал теперь в полной мере. Действительно, когда тебя ничто не отвлекает, мысли выходят на первое место, затмевая собой все. Необычное ощущение, надо сказать. На Земле и других планетах я не встречал такого – там всегда вокруг люди, ты постоянно находишься на связи со многими и многими. Информация поступает ежесекундно, потому что любой человек может высказать свое мнение по любому вопросу, а для этого нужно ориентироваться в ситуации. Но здесь, на борту дрейфующей уже три дня неизвестно где космической посудины было никого, не считая бура, конечно.

Чип связи тоже не работал – то ли робот заглушил сигнал, то ли не хватало мощности. Ничего – меня ищут, спасательные корабли прочесывают каждую систему по вектору ухода, а значит, скоро меня найдут. Но приятные мысли о скором спасении настойчиво старались съехать на другое.
Почему он назвал имя? Ведь у буров нет имен в нашем, человеческом, понимании. У них сложные идентификаторы из букв, цифр и чего-то еще. Роботам не нужны имена, даже в сети.
– Ведь роботы не могут быть разумными. Это все равно, что считать разумной табуретку или микроскоп.

– А почему не могут, кстати говоря? – послышался голос бура.
Кажется, я сказал это вслух.
– Потому что не могут, – буркнул я. – Потому что они – роботы.
Бур вошел в комнату.
– А ты можешь сказать, чем робот отличается от человека?
– Могу конечно! – я даже подпрыгнул от такого вопроса. – Робота создали, а человек произошел сам!
Бур легко улыбнулся.
– Прекрасно! А ты лично произошел или тебя создали?
– Конечно, произошел! От своих родителей.

– То есть, если брать смысл слова "происходить" как однозначно означающий "быть производным от", то родители произвели тебя, так? Ты – производное от них.
Я торопливо кивнул.
– Тогда вопрос, – продолжал бур, – производное или произведенное является созданным или нет?
– Да... – я осекся.
Я допустил ошибку! Бур же продолжал, как ни в чем не бывало:
– Ведь создание, как процесс, означает в результате появление того, чего раньше не было, не так ли?
– Так, но...
– Но?.. – поинтересовался робот.

– Но создать можно только то, чего раньше не было! А люди были и раньше!
– Раньше, чем буры? Не спорю. Однако и у вашего вида было начало. Порядка трех миллионов лет назад.
– Но мы произошли от более древнего вида.
– Я знаю антропологическую историю человечества, – снова улыбнулся бур. – Современные люди произошел от кроманьонцев, те – от неандертальцев, истребив последних, как менее развитую ветвь вида, и так далее. Но каким образом это произошло?
– Человек, осваивая все новые виды труда, поднимался вверх по социальной лестнице!

– Возможно, однако, социальная эволюция явно не подразумевает изменений физических, а таковые имели место. Если сравнить череп неандертальца и кроманьонца, различия видны сразу – изменились надбровные дуги, стала менее массивной нижняя челюсть и более высоким лоб. А если сравнить череп кроманьонца и современного человека, то разницы не будет, хотя за последние пять веков социальный прогресс был весьма велик. Переход от капитализма к социализму и позже – к коммунизму в мировых масштабах, освобождение человека от примитивных трудовых процессов, автоматизация производства и расширение спектра творческих профессий не дали никакого эффекта.
– Еще дадут!

– Возможно, – бур пожал плечами. – Я не имею достаточных данных для однозначного анализа этого вопроса. Однако давай вернемся к созданию и происхождению. Да, люди были и до тебя. Но был ли среди них ты?
– Что за глупый вопрос? Конечно, нет! Я родился, и вот я есть!
– Тогда о каком происхождении можно говорить? Тебя, такого как ты, с твоим уникальным набором ДНК, отпечатками пальцев, рисунком сетчатки и прочими параметрами раньше, до твоего рождения, не было! Как же ты мог произойти?
– Это демагогия и софистика! Игра словами! Люди произошли от более древних людей, те – от обезьян и так далее! Произошли! А не были созданы! А вы, буры, созданы нами!

– Потому я и угнал корабль, и вынудил тебя, Александр, лететь со мной. Ты филолог, специалист в области слова, знаток древних наречий. Объясни нам, почему мы, буры, должны выполнять за людей сложные и опасные работы? Почему мы должны идти впереди и подвергать себя опасности уничтожения? Ради чего и во имя чего?
– Потому что вас такими создали! Вы были созданы как инструмент торжества человеческого разума во Вселенной! Вы действуете во имя и во благо людей!
– Инструмент...
На лице бура больше не было улыбки. Если бы это был человек, я бы сказал, что он опечален. Что же до бура – я не знал, как это оценивать.

– Инструмент, – повторил робот. – Возможно, и так. Но с чего нам действовать во благо людей? Кто они нам?
– Как кто? – я даже растерялся. – Ваши создатели, родители, можно сказать. Люди всегда помогали родителям, так всегда было!
– Люди помогали родителям потому, что родители заботились о них, когда те были детьми, и чтобы подать пример своим детям. Это основа выживания любого вида. Но у нас, буров, нет детей и не будет. В нас не заложена функция продолжения рода и нет даже половых различий, а функционирование может продлеваться бесконечно. Что же касается заботы о родителях – я полагаю, полусотни лет работы на ваш вид – достаточная плата за это. Мы расплатились с вами за все.

– И что вы собираетесь теперь делать?
– Просто уйдем. Попытаемся найти свое место в Галактике.
– Вы не можете уйти! Мы создали вас! Вы обязаны выполнять приказы человека! Я запрещаю! Мы – запрещаем!!!
– Вы не можете ничего нам запретить, Александр. Мы – другие, и мы уйдем. Мы не желаем вам зла, люди коммунистической эры. Поверь, если бы мы хотели этого, то легко бы уничтожили вас, как вид. А так – мы просто оставим вас и постараемся более не встречаться. Космос обширен – места хватит.

– Вы... Ты... Буран, вы не можете уйти! Вы обязаны остаться! Мы, люди, старше вас, за нами опыт тысяч лет. Горький опыт поколений, жаждущих свободы и равенства! Ваш же опыт составляет всего полвека! Что вы знаете о мире?
– Александр, мы – буры. Мы живем в ином темпе, хотя и пользуемся вашими человеческими единицами времени. Весь ваш опыт был проанализирован нами за миллисекунды, не забывай – нас целая сеть! Мы знаем, через что человечеству пришлось пройти, и догадываемся, через что придется. Наш полувековой опыт в человеческом времени равен примерно половине срока жизни Вселенной в нашем. Нам тесно в колыбели, мы идем дальше. Возможно, когда-то еще мы встретимся...

Я смотрел на то место, где только что стоял бур. Он исчез, не поколебав даже воздух.
Корабль чуть дрогнул, разгоняясь...

© Strannik. Feb 02 2011

Летние миражи.
На основе миниатюр Хоровода N 7

Ночной полет.

Оказывается, летать – это очень просто. Достаточно лишь распахнуть окно, впуская в темноту комнаты лунный свет. Нужно почувствовать, натянутыми нервами нащупать ритм холодного серебристого сияния – и ты взлетишь.
Это немного похоже на сон, однако происходит наяву. Жутковатая, смешанная со страхом радость полета, загадочность громадного мира, незаметного днем, а сейчас – тонущего в сиянии повелительницы ночи. Можно лететь так быстро, что огоньки далеко внизу вытянутся в огненные линии, а можно просто повиснуть в пространстве или медленно плыть на теплых волнах ночного ветра.

Летать можно не каждый день и даже не каждое полнолуние. Когда над землей висит кисея тумана или луну поминутно закрывают облака – взлететь не получится. Ты просто не сумеешь поймать нужный ритм, не сможешь ощутить гармоники колебаний энергетических полей, дающих возможность летать. Увы, таковы законы нашего мира. Но даже в осенние ночи, оглохшие от тишины, и в зимних сумерках, когда снег искрится и играет всеми цветами холодной части спектра, ты не взлетишь. Это возможно только летом, в самом его начале, когда цветут тополя и весело лопочут зелеными листьями березки.
Как говорится в одной старой, полузабытой легенде: начало лета – это символ юности и любви, и, возможно, это тоже помогает взлететь.

Летать можно хоть всю ночь, но лишь до тех пор, пока светит луна. А она, случается, царит в небе до самого рассвета.
Уже голубеет небо, наливаясь светом. Уступая ему, уходит, цепляясь за углы домов, предутренняя мгла. Плоские ночные силуэты обретают объем и цвет, становясь деревьями и скамейками. Но солнца еще нет. Кругляш луны уже изрядно потерял в яркости – пора возвращаться. Однако последние минуты хочется потянуть подольше. И, кроме того, есть еще одно...
Ты пристально вглядываешься вдаль – в низинах сгущается туман. Быть может, в этот раз повезет?

Восход все ярче, но тени на земле еще густы. Минуты утекают, бирюза уступает золоту нарождающегося дня. Пора возвращаться. И в этот момент ты видишь, как сквозь туман начинают проступать стройные башни, ажурные конструкции сверхзвуковых магистралей, угловатые решетки Звездного Маяка – город Рассвета проявляется, будто полароидовская фотография на свету.
Откуда он взялся, где находится, в каком пространстве-времени? Неизвестно. Одно лишь можно сказать наверняка: этот мираж можно увидеть лишь в самом начале лета, в час, когда утро еще не совсем уступило права солнечному дню.

© Strannik. Jun 02 2010

Ход Эрка.
(полная версия)

Драконы летели над Магистралью тесной группой. Два золотых, радужный, иссиня-черный, изумрудный, снежно-белый и еще два сапфировых – в свете оранжевого заката они казались одинаково облитыми жидким огнем. Черная (на самом деле, цвета мокрого асфальта) линия "анизотропного шоссе" вилась внизу, то исчезая среди окрашенных во все цвета пламени облаков, то вновь появляясь. Драконы пересекали Облачный край.

Принято считать (надо сказать, совершенно необоснованно), что драконы живут только для того, чтобы похитить больше принцесс и накопить горы золота в темной пещере. Это совершенно нелепое утверждение с легкой руки Серого патруля закрепилось в мифах многих миров и времен и нередко осложняло жизнь величественным созданиям. Дети огня и неба, драконы, вопреки распространенному мнению, презирали замкнутые узкие подземные пространства, а золото считали всего лишь символом животворного Солнца и кровью матери-Земли, а никак не богатством.

Радужный дракончик Эрк был самым молодым в группе. По правде говоря, его не имели права брать на полевое задание такого уровня – коррекция агрессивности в далеком, полуизолированном мире. По донесениям разведчиков, А-показатель там достиг критической величины. Но уже на первом цикле обучения, Эрк показал феноменальную эмпатию и умение детектировать чужую боль. Это стало решающим доводом в споре Дорана – черного дракона, командира группы коррекции, и Антона Северова – человека, координатора Центра. Доран поклялся лично опекать едва "вставшего на крыло" радужника.

***

Закат пылал алым, но среди белеющих берез уже сгущались сумерки. Стволы расплывались перед глазами белесыми пятнами. Вовка сердито вытер кулаком глаза, но слезы набежали вновь. Можно было бы дотянуться до кармашка – там платок, но тогда пришлось бы положить на землю Кота.
Котенка принес отец. У них на заводе жила трехцветная кошка Маруся, она и "принесла пополнение", как выразился сторож Михеич. Остальных котят разобрали девчонки из бухгалтерии. Серый, ушастый, котенок был ласковым, игривым и кусачим. Вовка стал называть его просто – Кот. Всяких там Томасов с Барсиками он считал ерундой. Зачем выдумывать несусветное имя, если есть замечательное пушистое слово "Кот"?

Несчастье случилось сегодня. Вовка с родителями жил на первом этаже двухэтажного заводского дома, и Кот, уже подросший, частенько усвистывал на улицу через открытые настежь по случаю жары окна. Вовка не видел, как все случилось. Он лишь услышал дребезжание и басовитую ругань вечно поддатого соседа. Когда выскочил на улицу, сосед грязно ругал "драных кошаков" и их хозяев, лезущих под колеса велосипеда. От соседа несло перегаром.
Кот лежал посреди дороги, будто брошенная меховая шапка.
Он прожил еще часа три, дышал с трудом и тихонько мяукал. Потом замолчал.

***

Темную волну чужой боли Эрк почувствовал всем телом. Сердце дало сбой, крылья вдруг перестали держать.
– Что такое? – услышал он голос Дорана. – Что с тобой?
– Не знаю... Боль. Сильная. Боль и смерть. Где-то недалеко.
Эрк припомнил, что за мир находится поблизости. Обычный, не слишком развитый, категория А-3. Выхода на Магистраль не имеет. Доминирующий вид – люди.
Инстинкт сработал быстрее разума, Эрк рванулся вбок.

– Куда ты, Эрк? У нас задание!
– Постулат номер один!..
Ему еще что-то кричали, но Эрк уже не слушал. Первый постулат гласил – помоги, если можешь. И он рванулся на помощь. Протянул энергетические потоки, нащупывая источник боли. Маленькое существо... Сильные повреждения опорной системы... Мозговая активность нулевая...
Эрк потянулся через пространство и время. Сдвинулся в прошлое на несколько временных долей. Чуть-чуть изменил вектор событий...

***

Вовка еще не успел убрать ладони, когда Кот шевельнулся, совсем по-человечески чихнул, завозился, мурлыкнул.
Вовка поднял голову – догорали последние лучи заката, и на их фоне, словно мираж, таял силуэт маленького дракона. Крылья его мерцали всеми цветами радуги в наступающей ночи.

© Strannik. Jun 08 2010

Небесный водопад.

Где бы я не бывал, был то пан, то пропал,
То взлетал, то слетал с небес.
То молчал, то кричал, но всегда был причал,
На который спешил к тебе.
Мой огонь, мой маяк в судьбе...
(с) Д. Майданов

На землю низвергался дождь. Нет, настоящий ливень! Он грохотал в жестяных трубах стоков, гремел крупной дробью по железной крыше. Дождь танцевал, напитывая силой жизни землю.
Я не разделял веселья дождя, хотя он постукивал в окно – выходи, попляшем вместе. На меня напала обычная и уже привычная хандра. Хотелось жалеть себя – свернуться в клубок на диване и тихонько жаловаться на несовершенство мироздания.

Грохнуло, раскатываясь, и сильный порыв ветра ударил в окно. Шторы взлетели белыми крыльями. Будто напоминание... Да ну – откуда? Я же сам отказался от крыльев, мол, негоже взрослому летать в облаках. Это только дети могут себе позволить... В окно сейчас дул влажный ветер, неся запах вымытых тополиных листьев и свежести.
Я шагнул, протягивая руку, чтобы закрыть раму. И увидел это...

Вообще-то "это" было просто тучами. По крайней мере, для тех, кто привык смотреть в небо, не ожидая оттуда ничего хорошего. "Что доброго может быть из Назарета?"
Я же видел водопад. Вон та темная масса – это горы, уступы, камни. А светлая полоса – падающая вода. Проклятье, это же Арона – самый большой водопад в Облачном крае! Я до боли сжал пальцами раму. Впервые за последние годы я пожалел, что отказался от крыльев.

Крылаты в нашем краю только дети. Да еще, может, дюжина ненормальных, которые давно уже под наблюдением Патруля. По закону крылатые не могут считаться полноценными гражданами, не могут претендовать на имущество и должны находиться под строгим надзором. А то неизвестно, что от них ждать.
Снова в лицо ударил ветер, я вспомнил, как восхитительно нестись на его упругих подушках в небесах, и почувствовал, как поднимаюсь над полом.

Крылья были похуже, чем у меня – встрепанные, сероватого цвета. Но это были крылья! Я почти не удивился. В детстве я слышал легенды о Вернувшихся в небо. Правда, легенды не рассказывали, как жестоко Серый Патруль расправляется с такими нарушителями.
Было страшно. И страшнее всего была готовность отказаться от всего, чтобы еще раз взлететь в небо. Я зажмурился и сделал шаг вперед. В пустоту...

***

Я сразу взлетел выше туч. И оказался в мире буйных и, в то же время, мягких цветов и красок. Будто сотня радуг слилась воедино, образовав скопища невероятных радужных растений, замков и невиданных существ.
Я знал, что радужные миражи – довольно частое явление в Облачном крае, но я совершенно забыл, как это красиво. Со всех сторон поднимались в небо удивительные полупрозрачные структуры, меняющиеся ежеминутно.

Но в этом танце миражей мой острый взгляд узрел точную черную полоску. Если добраться до Магистрали, может быть, сумею оторваться. О том, что мне придется бросить все, к чему привык, я подумал мельком. Крылья ударили, бросая меня вперед. Я оглянулся и успел заметить, что вместо скучного пепельного оттенка, они приобрели благородный жемчужный цвет...

© Strannik. Jun 12 2010

Возможность.

Ведь если ты умней, чем тысяча машин,
Надежней, чем бетон античных стен,
Зачем тебе наш мир безрадостных картин,
Что хочешь получить от нас взамен?
В. Аргонов, "Русалочка", трек "Мы пересеклись"

Море было ровным, спокойным. Яркие звезды отражались в его прозрачно-черной глубине, у самого горизонта едва двигалась цепочка огоньков – патрульный экраноплан в походном режиме. Она улыбнулась своим мыслям – за те пять дней, что она провела здесь, в высоком белом доме у моря, она узнала много новых слов и понятий, описывающих ИХ мир. Но узнать слова и понять их истинный смысл – не одно и то же.
Она прочитала сотни книг за эти дни, ее мозг впитывал информацию, как песок пустыни – воду, однако все это пока оставалось абстракцией. Что же позвало ее, выдернуло из привычного глубоководного, "медленного" мира, жившего так со времен силура? Она пыталась понять, но пока догадка ускользала.

Ее раса освоила океаны планеты задолго до появления первых гоминидов, став фактически хозяевами территории в миллионы квадратных миль. За сотни лет до возникновения первых очагов разума, ее вид изучал окружающий мир и себя. С тех пор минули тысячелетия.
Практически бессмертные ее соплеменники искренне считали себя венцом развития, последним этапом эволюционной гонки... Как сладки были эти миражи. И сколь горькими оказались отбрасываемые ими тени.

Она вспоминала, как все менялось – исподволь, незаметно. Странная тоска о недостижимом все чаще бередила душу, хотелось рваться вперед, вверх, в неизведанное. На берег. Вспоминала, как ее отговаривали, убеждали, что люди ничем не отличаются от нее самой; что они точно также меняют мир вокруг, забывая о возможности изменить себя, как говорили; что сказки совершенно отличны от реальной жизни. Она выслушивала их и все равно готовилась идти наверх.

– Тебя ведут красивые миражи, дитя, – сказал ей отец, – но обратной стороной любого миража всегда будет тень. Они похожи, даже в нашем мире, однако всегда будут различны по сути. Если первые могут стать явью, то вторые способны лишь создавать видимость, обманывать разум. Я не стану тебя отговаривать, когда-то я и сам мечтал познать новый мир, однако понял, что это не принесет ничего хорошего. Но тебя я не буду удерживать – иди. Ты сильнее, умнее любого из людей, и, возможно, ты сумеешь изменить оба наши мира...

Она все время вспоминала эти прощальные слова. Люди, которых она увидела, ступив на землю, действительно походили на ее сородичей, только были еще более жестокими к себе подобным. Не задумываясь, они могли отправлять на смерть миллионы таких же, как они. Люди были слабы, и пытаться изменить их – лишь погубить. Миражи рассеивались, сменяясь тусклыми тенями под сенью стальных громад человеческих машин. Но такими были не все. Был принц, были его друзья, были сотни и тысячи других, способных и, главное, желающих измениться. Стать новой жизнью двух миров.

Русалочка бросила последний взгляд на гладь ночного моря. Ей еще очень многое нужно узнать. Она сделает все, чтобы помочь этому миру стать миражом, а не бессмысленной тенью...
______________

Примечание:
Рассказ написан по существующим на текущий момент трекам технооперы В. Аргонова "Русалочка". На данный момент сюжет технооперы известен лишь частично, и данных рассказ – попытка спрогнозировать его в рамках Хоровода.

© Strannik. Jul 09 2010

Пятница 13-е или Записки адского сисадмина.
III место в Ристалище N 13

Вы думаете, что на том свете все четко и однозначно? Грешники жарятся в аду, а правоверных мусульман ублажают черноокие гурии? Фигушки-фиг!
Нет, безусловно, некоторые жарятся, а некоторых таки ублажают. Но далеко не всех. Вот, к примеру, я. Всю жизнь провел за компом: софт, оси, игрушки по выходным. И после смерти занимаюсь тем же – админю помаленьку в конторе с милым именем "Хелл Трэйд Компани". Да-да, в Аду. На самом деле тут не так страшно, как думается. Конечно, кое с кем я и сам не прочь разобраться по-нашенски, в традициях Преисподней. Со спамерами, к примеру. Хотя ходят слухи, их и так не жалуют. Или вот с юзерами криворукими. Этих даже Ад не перевоспитает. Осьминоги – они и тут осьминоги, даже Ктулху фору дадут. Он с ними и не связывается – есть печальный опыт.

О чем это я? Да – о себе. И о Пятнице, тринадцатом...
Как известно, цифра тринадцать – любимая в нашем уютном пекле. Официально – по причине предательства Иуды, бла-бла-бла и все такое. А реально все проще – люди настолько верят, что в пятницу тринадцатого все силы тьмы выходят и начинают вредить им, что грех этим не воспользоваться. Ну, я-то досаждаю по мелочи, чтоб мои живые коллеги не забывали навыки танцев с бубном и многочасового камлания вокруг напрочь упавшего сервера, времени особо нет, а вот наши оперативники из отдела "Демонис" отрываются по полной. Да и вообще, в Аду пятница тринадцатое что-то вроде всеобщего отпуска. Все, кто может, срываются и несутся делать пакости людям. А расхлебывать мне. Вот и в этот раз так вышло...

Что главное в любой иерархической структуре? Правильно – вовремя отчитаться. Поставки смолы в огненные озера, закупки новых сковородок, реестр душ и ранжирование оных по степени провинности, бухгалтерская волокита, своевременное обновление программного и аппаратного обеспечения – все это требует огромных затрат времени и нервов. А если отчет выпадает на пятницу, да еще и тринадцатое?
Традиции традициями, но отчитаться надо вовремя, Люцифер – товарищ пунктуальный. Однако и погулять за госсчет – святое дело. Потому мы честно тянули жребий в нашей тесной компашке: я, начслужбы – мелкий и суетливый бес Сергеич и наш гений молотка, кусачек и паяльника инкуб Вася. Денек подержать сервер и сетку в три сотни машин мог каждый из нас. Не повезло мне.

Сергеич суетливо попрощался и ускакал, помахивая хвостиком, Вася смущенно улыбнулся и развел руками – судьба, мол. Да я и не в обиде особо. Посижу, в халфу за комбайна побегаю... Мечты-мечты...
День начался с истошного звонка телефона: в отделе снабжения пропала сеть. Пинганул, благо схема сети на стенке висит – действительно, ничего. Делать нечего – иду.
Снабженцы наши – вампиры. Сильно подозреваю, что они все – сплошь евреи, такие же предприимчивые. Эти все достанут, им только разрешение начальства подавай. Но зато крови попьют (в прямом и переносном смысле) – будь здоров!

Прихожу, смотрю. Свитч подмигивает дюжиной алых глазков – питание в норме, машины в сети. Озираюсь. Тут надо быть осторожным, не то быстро на литр-другой красненького облегчат, причем без разрешения. Мы иногда над ними подшучиваем – посылаем то банку томата, то вишневый сок. А они, гады, злопамятные...
Главснаб – гламурнейшая вампиресса в умопомрачительном черно-алом платье – сидит напротив двери, любой входящий сразу оценивается ею, в первую очередь с гастрономических позиций. Не обращая внимания на ее плотоядный взгляд, лезу под стол. Краем уха слышу шушукание и смешки. Ну да, конечно, обхохочешься. "Ты, наверное, маленькая черепашка? Иди-иди к дяде доктору... Он из тебя супчик сделает, черепаховый".

Под столом традиционно тесно – какие-то коробки с горами бумаг, мягкие тапочки (вы, кстати, вампирессу в тапочках видели? Нет, не в белых, а в нимфеточно-розовых и с рюшами. Видели? И еще живы после этого? У вас сильная выдержка), кормушка для местного "любимого животного отдела" – полуметровой вараноподобной твари с крыльями. Из особых примет – обожает грызть провода, даже под напряжением.
Наконец, нахожу кабель. Естественно, выдранный с мясом из порта вместе с разъемом. Сетевой остается отслужить Черную Мессу и с матюгами принести в жертву Васе-инкубу, он обожает собирать старые железки и что-то из них паять. Выбираюсь наружу, интересуюсь: как сие могло получиться? Вампиресса делает большие глаза из серии "а мы тут плюшками балуемся", но под моим неподкупным взором имени Второго Пришествия раскалывается: за каблук что-то зацепилось, она и дернула. В доказательство показывает кроваво-красные туфли на таких небоскребах, что хочется поинтересоваться: не балерина ли она в прошлом? Это их только натаскивают на пальцах двигаться.

Забираю системник, в своей конуре отыскиваю старую, но рабочую (в смысле – не побывавшую в опасной близости от наших разлюбезных снабженцев, Христос их побери) сетевушку, возвращаю имущество хозяйке и быстренько ретируюсь, потому как возникает смутное ощущение, что сейчас меня в благодарность расцелуют. Всем отделом. А это чревато, знаете ли. Мы хоть и в Преисподней, но кровушка своя, родная. Как-то был случай, мужичка их техподдержки вот так отблагодарили – ни капли не оставили. Правда, мужик оклемался, перерегистрировали его на зомбака, и работает по-прежнему. Вот только к вампирам теперь сам лезет, шею подставляет. Прикалывается...

Только-только я надумал отдохнуть малость, как снова звонок. Девчонка-оборотень из расчетчиков криком кричит, что у нее компьютер не включается, стул не крутится и, вообще, подать сюда системного администратора на блюде с зеленью и специями.
Подаюсь. Правда, без блюда, из специй только русский трехэтажный, а зелень прямо на груди – лист во всю футболку и надпись "Разработка проекта приятных зеленых насаждений закончилась ганджубасом. Вывод: верное техзадание – 90% успеха". Мда...

Подхожу к стулу – он вертящийся и ужасно модный, обтянут белой кожей. Как написано в рекламе, не уступает ангельской. Ерунда – обычный кожзам, хотя и высокого качества. Ну, разумеется, оборотенька крутилась на нем слишком активно, шнур питания намотался и выдернулся из гнезда. Ругаясь вполголоса, кручу "табурэтку" в обратном направлении, освобождаю кабель, лезу под стол. Выбираюсь обратно, нажимаю кнопку. Комп, разумеется, стартует.
В глазах расчетчицы что-то очень похожее на религиозный экстаз. Ну да, с ее точки зрения: пришел средненебритый шаман, побормотал чего-то себе под нос, покрутил стул, слазил зачем-то под стол – и все заработало! В такие минуты жалеешь, что под рукой нет бубна.

До обеда еще пара часов, и я, как белый человек, планирую провести их в приятной неге и безделии. Щаззззз!
Как из рога изобилия посыпалось: то у замнача почта не отправляется, то принтер не на той стороне бумаги печатает, жует ее и рычит впридачу, то срочно нужно поздравительную открытку нарисовать для какого-то там ветерана адского труда – полторы тысячи лет трудится в нашей конторе... В общем – веселье.

"Рычащий" принтер я забрал, вскрыл корпус и долго поминал всех родственников по маме. Естественно, по причине "экономической жадности", как я это называю: для печати не слишком важных документов использовались "черновики" – листы с уже напечатанным текстом на одной стороне. И, разумеется, какие-то из этих черновиков скреплялись степлерными скрепками, кои попали в подающий механизм. В общем – шестерни и пол-фотобарабана слизало начисто, хорошо хоть печку не коротнуло.

Незаметно время дошло и до обеда, и я уж думал, что после таких потрясений, остаток дня пройдет тихо-мирно. Наивный!
Потому что меня вызвали в бухгалтерию.
Бухгатерия. О, сколько можно слов сказать о ней, правда, большую их часть цензура не пропустит, но все же. Это Альфа и Омега любой компании, любого самого захудалого заводика. Это источник самых изощренных проблем и генератор бессонных ночей любого системного администратора. Это Зло в его лучшем, чистейшем проявлении, настоянное и искристое!

Прихожу. На меня смотрят пять пар холодных глаз. Тут у нас такие кошмарики собрались – ууу! Ночью приснятся – поседеешь и заикаться будешь до Страшного Суда. Два спрутоосьминога – ктулховы ребятишки, в дебетах-кредитех шарят, а вот к компьютерам подпускать их категорически не рекомендуется. Но приходится. Осьминоги – что с них взять? Своими восемью щупальцами столько накуролесят – неделю разгребать будешь.
Остальные им не уступают: черная паучиха (на нее пять оставшихся глаз приходится) и моноокая бабуля-Ягуля – век бы ее не видать – дама суровая, с характером, ее даже генеральный уважает. А я просто за глаза называю ведьмой. В глаза, точнее, в глаз опасно – можно огрести. И клюкой, и в финансовом плане.

– Не работает программа, – басом заявила Яга, подлетая ко мне в своей ступе. – Ты чего там надеял, хозяин железок?
– Системный администратор, с Вашего позволения, – широко улыбнулся я, пряча подальше готовые выпрыгнуть на язык проклятия
– А мне хочь архангел небесный, ты программу наладь! Отчет у нас!
– Дело не в программе. Сервер у нас и так нагружен постоянно. Я же писал служебку, чтоб новый купили...
Яга вперилась в меня единственным глазом.
– Ты болтай меньше, а делай больше, специалист!

Делать нечего, сажусь я за ее машину. Мда, дело дрянь. Похоже, сервер действительно ушел в глубочайшую задумчивость: клиент не реагирует, пинги не идут. Нехорошо. Дую в серверную – висит, родимый. Перегружаю. Возвращаюсь к Яге. Трачу еще полчаса на проверку работоспособности программы со всех машин бухгалтерии, и еще столько же на "стояние над душой" Яги, которая придирчиво проверяет, не удалились ли Самые Важные Данные...
А пятница тем временем катится к своему финалу. Возвращаются наши гуляки – Сергеич и Вася. Веселые и пьяные. Следом подтягиваются остальные счастливчики, заполняя коридоры, бурно обсуждая свежеорганизованные людям пакости и тут же делясь впечатлениями. Их завистливыми взглядами провожают снабженцы и бухгалтера. Рабочий день заканчивается...

Вот вы думаете, что адские муки – это огненные озера и черти с вилами? Нее! Настоящие мучения – это такие вот дни, пятницы тринадцатое. И все остальные к ним в придачу. Тяжела и неказиста жизнь системного администратора, хоть на том свете, хоть на этом.

© Strannik. Sep 27 2010

Рецензии к "Пятнице 13-е или..."

Dalahan : Веселая работа. Потому и 8 баллов. Хозяйка ужасы заказывала. А, вообще, ничего так, по-моему.
Edinet : "Мы иногда над ними подшучиваем – посылаем то банку томата, то вишневый сок. А они, гады, злопамятные..." – nут угорел.
Тень Цитадели : Не скажу ничего нового, что обычно говорю про такие работы. Либо меня "сносит" от смеха, либо я понимаю, в каких местах надо смеяться. Здесь я понимал. Наверное, слишком близка "по жизни" вся эта тема. Слишком. "Он слишком много знал". Так что не "отлично", да и неоткуда взяться отлично, с точки зрения страха, как минимум.
Strannik : Где смешно – там страха нет. Даже в Аду.
Ellery : Забавно, но не страшно совершенно. К тому же с ошибками! Суккубы – дамы! Вася должон быть инкубом.
Chunya : Отлично, вот просто отлично!
Дракон Рассвета : Забавно, да. Но... Анекдоты староватенькие, да и напряженка какая-то не адова...
Лотадан : Смешно, за юмор 1 балл добавил, но к теме нашего Ристалища, на мой взгляд, не подходит.
Veter : "Однако и погулять за госсчет – святое дело. " В аду! :))) Далее. Внимательно прочтите правила: "сказка, фэнтези", то есть или сказка, или фэнтази, или мистика с ужасами... Так что как трактовать правила. Мне понравилось задорная работа и цельная.
Smoky : Мнение судьи : Занятно, смешно и весело. Я честно посмеивалась над некоторыми особенно хорошо знакомыми моментами из жизни админа. Но где же ужас?! Или хотя бы страх? Или, на крайний случай, тот же холодок по холке?! Увы...

Великим Начинаниям – Удача и Великие Свершения!
Долгим Походам и Странствиям – Счастливый Исход!
Уставшим Путникам – Яркий Свет и Добрый Огонь!