Яга и кони.
I место в Фантастическом Ристалище N 19

Яга нервно курила. Облачка табачного дыма медленно поднимались к потолку, по своему обыкновению образовывая картины того, о чем думала их создательница. Образы могли быть абсолютно разными, пристойными и не очень. Иногда облакам приходилось обходиться некой абстракцией, потому что понять, о чем думает женщина, бывало очень сложно. Но в данном случае все было понятно и даже, в какой-то мере, обыденно. Над головой Яги резвился целый табун диких лошадей.

***

Эта история началась две недели назад.
Дождливым декабрьским утром в дверь роскошного особняка Яги негромко постучали. На экране домофона возникла кислая рожа снеговика Василия.
– Опять за зельем приперся?– проворчала хозяйка особняка и, накинув легкий шелковый халатик, поспешила отворить гостю.

Василий был постоянным клиентом. Внушив себе, что из-за глобального потепления, он уже никак не может обходиться без морозного зелья, снеговик являлся к Яге иногда по три раза в неделю, не догадываясь о том, что содержимое синенькой бутылочки, хоть и поднимает настроение, но никакого отношения к морозному зелью не имеет. И тем более бедняга Василий никак не мог знать, кто именно распустил слухи о так пугавшем его потеплении.

– Ну, заходи, голубчик! – Яга приветливо улыбалась, с трудом прикрывая прелести своего обнаженного тела.
Снеговику, впрочем, было не до того. Быстро выяснилось, что денег у Василия нет и он пришел вымаливать свое зелье в долг. В другой день Яга наверное бы согласилась. Она знала Василия давно и не сомневалась, что после новогодних праздников, когда снеговикам выдают их основную зарплату, он непременно отдал бы долг. Но тем утром произошло то, что иногда происходит со всеми женщинами – на Ягу напало упрямство.

– Нет, – жестко заявила она, для убедительности топнув ножкой по дубовому паркету, –Никаких долгов. Ишь, распустились тут. Нет денег – так проваливай, а то цербера выпущу.
Кислая рожа снеговика чуть не расплылась окончательно и тут в его снежном мозгу острой льдинкой возникла идея.
– А за секрет? – хитро произнес он. – За секрет дашь зелье?
– Секрет? Какой у тебя, снежная лужа, может быть секрет? – чуть не расхохоталась Яга.

– Лужа, лужа... А знаешь ли ты, где я работаю? Перед тобой ведь ни какой-нибудь дворовый снеговичок, – от гордости Василий даже вырос на несколько сантиметров. – Я ведь у самого Деда на подарках сижу, и секрет у меня есть. Вчера случайно услышал. Важный секрет. Ну, дашь зелье?
– Ладно, – подобрела Яга, – Говори свой секрет. А мы поглядим, стоит оно того?
– Ты что, за лоха меня держишь? – вконец обнаглел Василий. – Давай зелье, а потом уж, так и быть, секрет отдам.

На этом их разговор вполне мог и завершиться. Яга, хоть какая-никакая, а ведьма. Поведет пальцем и лужи от снеговика не останется, а клиентов у нее много. Подумаешь одним меньше, Дед нового слепит, он на это мастер. Вот только упрямство у женщин заканчивается также резко, как и начинается.
– Хорошо, сейчас принесу, в холодильнике оно у меня, – соблазнительно улыбнулась Яга и эффектно виляя бедрами удалилась в соседнюю комнату. Там она, достав из шкафа одну из хранившихся в нем синих бутылочек и засыпав в нее подозрительного вида белый порошок, разбавила содержимое обычной водопроводной водой.

– Ух, хорошо пошло, – не теряя времени, Василий опустошил бутылку прямо в гостиной. Настроение поднялось. Перед Ягой высился статного вида снежный гигант. Хоть на календарь снимай.
– А теперь выкладывай свой секрет, а то ведь поведу пальцем и прощай твоя служба. Дед шуток не любит.
– Эх, Яга, да кабы Дед узнал, что я тебе рассказать собираюсь, он бы со мной такое сделал, на что у тебя фантазии не хватит. Ну да ладно, обещал я – слушай. Сижу вчера на подарках. Смотрю, сам Дед идет и по телефону о чем-то спорит. Наверное, это Зима ему звонила или он ей. А я сижу – делать нечего, ну и слушаю. Слышу, они про каких-то коней разговор ведут, якобы два коня у Деда есть, а третьего не хватает у него.

– Кони говоришь? – задумалась Яга. – И что за кони?
– Не перебивай, и так тяжело. Так вот, Коней у Деда два – Снежный и Огненный, а третьего нет. И пока его не будет, – Василий сбился на шепот, – пока его не будет, праздник не наступит.
У Яги от этих слов даже дыхание перехватило. Но чтобы не подать вида, она как могла небрежно опустилась на диван.
– Что-то я не пойму, – произнесла она, бросая на снеговика грозные взгляды, – ты сам-то за кого меня держишь, какие кони? И причем здесь праздник? Ты, случаем, у кикиморы не был? Говорят, от ее стряпни не только коней, а самого Горыныча увидеть можно. Причем в такой позе, которая и индийским богам не снилась. Давно пора прикрыть ее лавочку.

– Что ты, что ты?! К Кикиморе только упыри да вурдалаки ходят. Я и адреса ее не знаю. Ты – другое дело. Солидно, проверено... да у тебя почти аптека. Говорю тебе, слышал про коней, от самого Деда слышал.
– Ну, хорошо. Допустим, слышал. И что же это за кони такие? – уже более спокойно поинтересовалась Яга.
– Я тебе говорю: Снежный Конь, Огненный Конь и третий.
– Третий? Что за третий? Не утомляй меня. Это что масть такая? Впервые слышу.
– Может и масть, да только не знаю я. Дед так и сказал: "Нужен третий Конь".
Рассердилась тут Яга. Поняла видно, что не добиться ей большего. Закричала, прогнала Василия. Впрочем, без магии на сей раз. Как ни крути, а зарплата у снеговика хорошая.

Три дня и три ночи не вылезала Яга из джакузи – думу думала. Наконец, на четвертый день звонит она Лешему, мол, приходи, друг Леший, дело есть. И пришел Леший. Костюм с иголочки, на шее платок красный, рубашка чистая, на рога цилиндр натянут, а в руке чемодан держит.
– Что, Ягуша-дорогуша, подумала над моим предложением? Товар-то уникальный, да и скидка предновогодняя, только тебе сделаю 60%, – стоит Леший от радости светится, клыки свои в улыбке скалит.
Улыбнулась в ответ Яга.
– Ты о чем-нибудь еще кроме как о своих зубных щетках и губках для обуви думать можешь? Помню, мы с тобой кутили когда-то, хороший ты мужик был, ну заходи. Сначала о моем деле потолкуем, а затем, может, и куплю у тебя чего по старой дружбе.

Посидели они, поговорили. Рассказала Яга Лешему о секрете и о Конях. Задумался Леший.
– Знаю я одну контору, они вроде как игрушки продают. Может, у них конь есть?
– Странный ты тип, – удивилась Яга, – сам посуди, зачем Деду их игрушки? У него этими лошадками все погреба завалены, еще с прошлого века остались. Нет, здесь что-то другое. Слушай, не живой ли Конь ему нужен? Ты случайно не в курсе, где их сейчас берут?

– Животное – это не по нашей части, – вздохнул Леший, доставая из чемодана пачку рекламных листовок. – Вот, возьми, раздай своим клиентам. Тебе ведь не трудно? А животными торговать сложнее, тем более лошадьми. Было время, занимался я этим вопросом. Заманишь лошадь в лес, околдуешь ее немного, а потом какому-нибудь богатырю за волшебного Коня выдаешь. Только давно это было. Сейчас все больше щетки, пасты, губки и БАДы. А на счет Деда, – подсев к Яге, Леший обнял ее за плечи, – оставь ты старика в покое, праздник не такое плохое дело, подарки народ покупает, не всем же игрушки дарить, кому-то и щетку зубную надо. Вот тебе, например, нужна?
Неизвестно, что больше задело Ягу – прикосновение бывшего ухажера, его слова на счет Деда и праздника или зубные щетки – только летел он долго и быстро, а за ним хлопая створками, мчался, размахивая разнообразным товаром, его большой черный чемодан.

Опять задумалась Яга. Сказка-то долго сказывается, а времени до праздника совсем мало осталось. Что предпринять, как про Коня Дедова выведать? Думала, думала. Оседлала свой мЕтл – байк заморский – и отправилась в тридесятое королевство, в 39 район к другу своему, к Кощею.
Жил Кощей на самой окраине городских джунглей, в крошечной однокомнатной квартирке, в самой обычной типовой многоэтажке. Знавшие его друзья часто шутили, что выживать в таких условиях под силу только бессмертному. Гостей он принимал редко, однако визиту Яги не удивился совсем.
– Входи, там открыто, – услышала она, едва подойдя к двери.

Дверь и правда была не заперта. Войдя в узенькую прихожую, Яга поморщилась. Нельзя сказать, что в квартире царил беспорядок, совсем даже наоборот – порядок был идеальный. Там просто ничего не было. Никакой мебели, ковров, паркетов. В квартире Кощея не было даже обоев. На голой стене возле входной двери выделялся, моргая зелеными огоньками, WI-FI роутер. Войдя в комнату, Яга увидела Кощея. По своему обыкновению он сидел на подоконнике, вытянув ноги. Все его внимание было сосредоточено на экране ноутбука, где разворачивалась очередная великая битва очередной многопользовательской игры.

Зная Кощея уже много веков, Яга все же никак не могла привыкнуть к его теперешнему облику. Седой, гремящий костями статный старик остался далеко в прошлом. Сейчас на подоконнике сидел молодой – на вид лет восемнадцати – парень в грязной полосатой толстовке и выцветших рваных джинсах. Его короткие, выкрашенные в голубой цвет волосы лишь подчеркивали бледность бессмертного лица. Единственной оставшейся от его прежнего облика чертой была странная, почти болезненная худоба.
– Ты действительно знал, что я приду? – стоя посреди пустой комнаты, Яга чувствовала себя слегка некомфортно.

– Это же элементарно, – голос Кощея звучал тихо, в нем всегда ощущалась доля какого-то безразличия. Взгляд его не отрывался от компа. – Скоро праздник, ты как всегда захочешь его испортить. Сначала позвонишь Лешему, затем в очередной раз убедишься в его бесполезности и придешь ко мне. Ты очень предсказуема, как и все мы. Итак, что там у тебя на этот раз? Елку украсть хочешь? – наконец отвлекшись от хода виртуальной битвы, Кощей соизволил взглянуть на гостью. – Хорошо выглядишь, возможно, у меня к тебе тоже будет просьба.
Отложив в сторону ноутбук и свесив с подоконника свои босые ноги, Кощей приготовился слушать очередную предновогоднюю идею своей давней подруги.

Рассказ Яги был недолог.
– Да, дорогуша, – задумчиво протянул Кощей, – что-то мало у тебя информации на сей раз. Снежный Конь и Конь-Огонь, а какой же третий Конь? – продикломировал он детскую загадку, отгадки на которую, впрочем, не было. – Я, конечно, могу написать вирус, который до Нового Года закроет все конские магазины во всех мирах. Не уверен, что этого будет достаточно, с елкой было бы проще.
– Мне кажется, это не плохая идея с вирусом, – Яга была рада хоть какому-то решению.. – Что я тебе за это должна?
Несмотря на их давнюю дружбу, она прекрасно понимала, что от своих традиций Кощей отказываться не будет, тем более что тот уже намекнул на какую-то просьбу.

– Сущий пустяк, – улыбнулся парень. – Видишь ли, недавно поспорили мы с Водяным, у кого на аватаре круче девушка будет. Он, понятное дело, Аленушку пригласит, а я хотел было Шамаханскую Царицу выбрать, да поссорились мы с ней. Говорит, внимания мало уделяю. Так, что, поможешь?
Одного упоминания об Аленушке было достаточно, чтобы Яга согласилась на любую фотосессию и без всякого вируса. Но как истинная женщина, она не могла сделать это так сразу.
– Сниматься с тобой, да еще ради спора с этим зеленым извращенцем? – изобразив отвращение, Яга даже развернулась, делая вид, что уходит. На что Кощей только вздохнул.

– Кончай этот спектакль. Тебе нужен вирус, а мне всего лишь фотка. К чему эти дамские штучки?
Улыбнувшись, Яга щелкнула пальцами, представ перед Кощеем во всем своем великолепии.
– Ну, вот другой разговор! – парень даже причмокнул от увиденного. – Какая тут Аленушка? Зеленый от зависти всплывет.
– Но прежде чем мы приступим, – голос Кощея стал очень серьезным, – скажи, для чего все это? Почему мы, бессмертные духи, хранители многих миров, вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, играем во все эти детские игры?

Стоя полураздетая посреди комнаты в жилище Кощея, Яга молчала, глядя в глаза синеволосого парня, ибо в глазах этих была такая мука, понять которую способны, наверное, только бессмертные. На нее смотрел тот самый старик из далекого прошлого. Это ведь только в сказках добрый молодец мог поймать утку, достать из нее яйцо, из яйца иглу и убить Кощея. На самом деле никакой иглы не было. Все они обречены существовать до конца времен. Так и бродят забытые, уже никем не почитаемые хранители собственных сказок.
– Не знаю, – только и могла прошептать Яга.

***

В большом зале было полно народа. На ежегодный праздник, посвященный началу Нового Солнечного Цикла, приглашались все желающие. Нет, за исключением пары гномов, в зале не было ни одного смертного. Но и без них огромный зал резиденции Деда Мороза был заполнен до отказа. Лошади над головой Яги все еще резвились в замысловатом танце.
– Курение убивает, – послышался у нее за спиной квакающий голос.

Водяной мерзко улыбался. Его до блеска начищенные бородавки сверкали в свете магических ламп. Рядом с ним, столпившись в кучку, весело о чем-то болтали с десяток молодых русалок.
– Значит, это тебе я обязан потерей серебряного меча? Коша давно на него зубки точил. Ну, знаешь, оно того стоило, – ехидно подмигнул Водяной. – Ты заходи ко мне как-нибудь, потолкуем.
С трудом сдержавшись, чтобы не отрубить ему пару щупалец, Яга поспешила на другой конец зала.

Тем временем большие ледяные двери, наконец, распахнулись. Вместе с волной зимнего воздуха в зал вступил хозяин нынешнего торжества. Дед выглядел как всегда эффектно. В отличие от других бессмертных он практически никогда не менял свой облик. Это был высокий широкоплечий мужчина с белой окладистой бородой, в сияющей серебристыми морозными узорами тяжелой шубе и с обязательным ледяным посохом. Поприветствовав собравшихся, Дед затянул долгую помпезную речь – своего рода обращение Правителя к верноподданным. Хотя на самом деле никаким правителем Дед не был. В его обязанности входило, прежде всего, наблюдение за погодой и, разумеется, подготовка к празднику.

На время речи, большинство гостей практически утратили интерес к хозяину, вернувшись к прерванной болтовне. Все ждали того, что должно произойти по ее окончании. Согласно традиции перед началом Нового Солнечного Цикла Дед Мороз должен явить мирам новое чудо. Как правило, этим чудом назывался очередной раскрашенный волшебными красками стеклянный шар, который Дед собственноручно вешал на елку. Но в этом году все ждали чего-то особенного. Окончив речь, Дед, привлекая внимание собравшихся, громко стукнул посохом об пол.
– А сейчас, дивитесь! – торжественно произнес он. – В этот раз я приготовил вам целых три чуда.
Зал замер в ожидании.

И вот ледяные двери вновь открылись, являя собравшимся первое чудо. Это был шедевр! Ослепляя своей белизной, в зал вихрем ворвался Конь. Он был вылеплен из снега, но сделано это было настолько мастерски, что выглядел Конь лучше настоящего. Идеальные пропорции, великолепная осанка, Дед превзошел себя. Снежный Конь произвел фурор. Все собравшиеся кричали и хлопали, восторгаясь его искусством. Однако сам Мороз лишь хитро щурился, напоминая всем, что их ждет еще два чуда.
И третий раз открылись двери. Стоявшее за ними животное настолько потрясло гостей, что в первые две минуты в зале царила полная тишина. Конь был Огненный, сплетенный из настоящих языков пламени, которые почему-то не вредили ледяному замку. Он выступал гордой поступью знающего себе цену Чуда. Отойдя от шока, жители устроили настоящую овацию.
– Это будет лучший цикл! – кричали они, размахивая всевозможными предметами одежды.

И вот тут Яге стало интересно. Вирус, созданный Кощеем, сработал настолько эффективно, что некоторые гости с трудом добрались до замка Деда мороза, потому что добыть хоть какую-нибудь лошадь стало практически невозможно.
Тем не менее, двери открылись снова. Сотни глаз стремились узреть третье чудо. Но вместо очередного гордого животного перед ними, радостно улыбаясь, стоял Снеговик Василий, в руках у которого блестело тяжелое керамическое блюдо, полное любимого народом салата "Оливье". На салате с помощью соленых огурчиков была аккуратно выложена крохотная лошадка.
– Внучка сделала, – с гордостью произнес Дед. – Правда, чудо?

Яга в толпе звучно выдохнула.

© Лотадан. Dec 14 2013

Рецензии на "Яга и кони"

Dalahan : Самая юморная работа на этом Ристалище. Лошадка из соленых огурчиков на салате оливье – это замечательно. Чем-то напоминает "Страсти по Болоту" известного нам всем Автора, но написанная в стиле другого не менее известного нам всем Автора.
Лунная Роса : Красивая, современная сказка. Я смеялась. Очень неплохие знания женской психологии. Читается легко и увлекательно. Но почему-то концовка мне не очень понравилась.
Edinet : Ух... я так ждал чуда, думал, сейчас как шарахнет что-то невероятное, что-то, что изменит весь сказочный мир. А оно кончилось Оливье... Произведение отличное, читается легко, образы героев четкие, эмоциональные, ясные, тонкая психология, игра характеров, историческая перспектива их жизни в прошлое. Этак сценарий солидного и даже философского фильма.
За героев 10 баллов, но конец немного разочаровал. Хотя это нас, наверно, приучили к грозной развязке голливудских блокбастеров и накалу страстей, а это философско-психологическое произведение, мудрая сказка для взрослых... Еще меня порадовало попадание в реально возможную перспективу будущего.
Как объяснение новаторскому образу бабы Яги и Кащея Бессмертного, ставших из стариков молодыми людьми, могу предложить – внедрение в сказочном королевстве моего реального изобретения "Эликсира молодости", который и жизнь продлевает на столетия и молодость старикам возвращает!
Лотадан : Хорошая сказочка, смешная в некоторых местах.
Smoky : Мнение судьи : Отличная сказочка! Держит в напряжении до самого конца – что же такое Дед Мороз придумал (а заодно – какова отгадка этой сказки по мнению Автора). И тут... оливье с огурчиковым конем. Нет, я, конечно, понимаю, Автор пошутил над читателями, а заодно и над любопытной Судьей. Однако очень хотелось увидеть какого-то иного коня. Нет, Коня!

Путь Риона.

Над залитой лунным светом пустошью выл ветер. Подобно дикому ненавидящему весь мир зверю носился он по своим владениям. Пустошь, со всех сторон окруженная горами, и впрямь походила на гигантскую клетку. Живущие здесь люди уважали и побаивались небесного пса – так они именовали воющего по ночам владыку пустоши. Ночью ветер был особенно страшным. Никому из местных не пришло бы в голову совершить путешествие в этот час.

И все же по ведущему от южных ворот тракту, наперекор местным обычаям двигалась фигура всадника. Рион, так когда-то его звали, был наслышан о здешних местах, но то и дело пытавшийся порвать полы его черного, как сама ночь, плаща северный зверь не пугал всадника. В какой-то мере он даже считал его своим родственником. Рион не имел при себе никаких опознавательных знаков, он не принадлежал ни к одному из родов или орденов этого мира. Лишь выглядывавшая из-за его правого плеча серебреная рукоять двуручника выдавала в нем не просто бродягу.

***

В доме старого псаря Волгара с самого вечера творилось что-то странное. Собаки выли, женщины плакали, даже привыкший ко всему конь хозяина вел себя как-то не так. Жизнь приучила Волгара замечать подобные приметы и потому, когда среди ночи в ворота постучали, он был не очень удивлен и не предполагал ничего хорошего. Тем не менее, открыть было нужно.
– Приветствую хозяина.
Выговор стоящего за воротами странного человека выдавал уроженца южных ханств. Гость держал под уздцы роскошного черного жеребца. Такие встречались разве только на далеком западе. Лицо незнакомца скрывал капюшон, но рукоять меча Волгар заметил сразу.

– Здравствуй, путник, – нехотя подчиняясь законам этикета, отозвался Волгар. – Что привело тебя сюда в такой час? Ты ведь не из этих мест?
– Твоя правда, – голос Риона звучал спокойно, – я прибыл в пустошь навестить старого друга и хотел бы остановиться у тебя на время, – при этих словах путник откинул капюшон, и глазам хозяина предстало бледное, пожалуй, даже слишком бледное лицо гостя. – Называй меня Рион. Не волнуйся, я не трону ни одну из твоих дочек и заплачу за приют.

Конечно, Волгар мог наплевать на законы гостеприимства и выгнать этого странного типа, который слишком много знал, например, то, что у него действительно пятеро детей и среди них нет ни одного сына. Но что-то в глазах путника остановило псаря. К тому же, собаки, беспрестанно вывшие с самого вечера, вдруг затихли.
– У нас не принято отказывать гостям, тем более, в такое время. Заходи, я прикажу выделить тебе комнату и накормить твоего коня. Об оплате поговорим позже.

Обменявшись с гостем еще несколькими полагавшимися в таких случаях фразами, Волгар, все еще сомневаясь в правильности своего решения, пошел спать. В доме было тихо, пожалуй, даже слишком.
Войдя в выделенную ему небольшую комнату, расположенную на втором этаже большого бревенчатого дома, Рион прислушался. Наложенные им чары, работали хорошо. Многие животные и даже люди иногда слишком нервно реагируют на присутствие таких, как он. Поэтому ему частенько приходилось применять подобные фокусы.

Достав из походной сумки пузырек с красноватой жидкостью, Рион наполнил его содержимым некое подобие шприца, после чего привычным движением вонзил иглу себе в руку. Нынешняя остановка у старого псаря не была такой уж обязательной. Проделав долгий путь, Рион уже почти достиг конечной цели своего маршрута и вполне ощущал в себе силу закончить дело уже этой ночью. Но, следуя предосторожности, решил все же провести не большую разведку. Да и несколько часов отдыха перед решающим рывком никогда не помешают.

Окно его комнаты выходило на внутренний двор. Окруженное со всех сторон мощным частоколом имение Волгара было залито лунным светом. Подойдя к окну, Рион подставил свое бледное лицо сиянию ночного ока. Луна была почти полная. Вторая луна после его отъезда из белого города. За это время он останавливался всего пару раз и то, в основном, чтобы утолить нужды Гарка – так звали его коня. Животное отличалось потрясающей выносливостью. Но, в отличие от своего хозяина, все же нуждалось в пище. Рион с грустью подумал о том, что коня ему придется оставить здесь, так как возвращаться назад, скорее всего не придется.

Он приступил к тому, что называл разведкой. Прикрыв глаза и прошептав несложные заклинания, Рион направил свой внутренний взгляд за пределы высокой ограды, которая могла остановить лишь стаю волков или не большую банду бродячих разбойников. Медленно, шаг за шагом он исследовал пространство пустоши. Его не интересовали ни небольшие разбросанные по всей равнине дворы местных жителей, ни стоянки редких кочевников, ни даже спрятанные от обычных глаз древние, отдающие привкусом сырой плесени курганы. То, что он искал, было спрятано куда надежней и искуснее.

Наконец, губы его слегка дрогнули. Найденный им след находился, как и следовало ожидать, в самом центре пустоши на большом отдалении от всех местных жилищ. Риона удивило, что, несмотря на все заверения, след этот был достаточно явным. Должно быть те маги, с которыми он так любезно беседовал прежде, не договаривали, зачем-то утаивали от него точное расположение цели.

Закончив разведку, Рион достал из-за пазухи висящий на шее маленький тканый мешочек. Аккуратно он извлек из него блеснувшую в полумраке комнаты прядь золотистых волос. Затем, поднеся ее к губам, он что-то прошептал, обращаясь, как показалось, к самому небу. После чего, вернув прядь на место, улегся на приготовленную для него низкую кровать.

***

– Я чувствую, что кто-то пытался пробить защиту.
– Знаю. Хан послал гонца. Они думают, обычный пробужденный сможет справиться со мной.
– Он не обычный и его сила кажется мне знакомой.
– Разумеется, я сам учил его когда-то, но мальчик слаб и если только...
– Нельзя давать ему шанс.
– Пока у нас есть страница, бояться нечего. Даже проснувшийся не пройдет в хранилище.
– И все же, я усилю охрану.
– Твоя воля. Посмотрим, сколько слуг он положит.

***

Снившийся Риону белый город был в точности таким, как много лет назад. В прудах плавали белоснежные лебеди, солнечные лучи, отражаясь, весело играли в звенящих по всему городу роскошных фонтанах. И ему снилась та самая достопамятная весна. Когда он, сын кузнеца, увязавшись за отцом, первый раз попал во дворец. Потом он много раз бывал здесь. Сначала как подмастерье отца, а потом, когда главный маг заметил его способности, уже в качестве ученика мага. Но тот первый визит запомнился ему особенно.

Он снова видел разукрашенные великолепными гобеленами, залы. Изображенные на ярких тканях картины казались ему вратами в другие миры. Сами залы дворца, выполненные из белого мрамора, были наполнены светом, воздух пропитывали ароматы цветов. В галереях пели птицы. Но среди всего этого великолепия в тот первый визит ему больше всего запомнилась одна из обитателей замка. Девочка была немного младше его. Ее звонкий смех веселым эхом царил в ханских покоях. Блеск радостных глаз, золотые волосы делали ее похожей на маленькую звездочку, волею Богов спустившуюся с неба. Позже он узнал, что девочку звали Олена. Она была единственной дочерью хана. А еще позже они сблизились настолько, что во дворце стали поговаривать о скорой свадьбе. Вопреки традиции выдавать дочерей за знатных вельмож из соседних ханств владыка Мергул не возражал против их союза.

Но свадьбе не суждено было состояться. Главный маг и учитель Риона, Гуйнак, как оказалось, уже давно готовил черные планы с целью похитить главную магическую реликвию ханства, так называемую "холодную книгу". Говорили, что маг, обладающий книгой, получает власть над самой смертью. План Гуйнака был совершенен, однако Рион за несколько часов до готовящегося похищения узнал о коварном замысле учителя и даже попытался помешать ему. В результате злодею не удалось похитить ту книгу. В его руках оказалась лишь одна страница ценного манускрипта. Страница обладала великой силой, которую маг намеревался использовать для создания здесь, на севере, своего собственного королевства.

Но самое страшное было не в этом. В результате завязавшегося во дворце боя погибли как Олена, так и сам Рион, до последнего пытавшийся защитить свою невесту. Смерть он не помнил, лишь иногда призрачные воспоминания о глубокой пустоте давали о себе знать. Зато пробуждение забыть было невозможно.
У хана не было выбора. Единственным способом, хотя бы попытаться вернуть дочь, была книга, но без украденной страницы, она не имела полной силы, и результат заклятия мог оказаться каким угодно. Кто-то должен был проникнуть во владения Гуйнака и, прочитав не достающую страницу, закончить ритуал. Найти мага, способного сделать такое, было почти невозможно, а времени для спасения Олены, оставалось все меньше.

Тогда, мудрецам хана пришла в головы единственная спасительная мысль. Они знали, что так называемые вампиры, ожившие мертвецы, могущественней обычных магов. И если кто и смог бы пробиться к владениям Гуйнака, то только оживший да, к тому же, знавший магию его ученик. Для пробуждения пригласили жившего неподалеку старого чернокнижника. Старик, несмотря на преклонный возраст, справился с задачей.
Из разговора с ним после пробуждения Рион с ужасом узнал о своей участи. Так как теперь он уже не принадлежал к царству живых, для подпитки сил ему требовалась чужая кровь. Настоящие вампиры – или как их называют, проснувшиеся – добывают кровь самостоятельно, нападая на своих жертв, как правило, людей. И получают питание с помощью вырастающих у них звериных клыков.

Но проснувшиеся, обладая куда большим могуществом, часто утрачивают человеческий разум, превращаясь в ведомых лишь жаждой монстров. Чтобы не допустить такого развития событий, Риону были даны с собой несколько пузырьков настоящей человеческой крови и устройство, с помощью которого он без труда вводил эту кровь в свое тело.
Утро выдалось холодным. Белесый налет измороси покрывал двор псарни. Резко проснувшись, как будто от внезапного прикосновения, Рион еще раз мысленно наметил для себя точные координаты своей цели. После чего удостоверившись, что все обитатели дома, все еще подчиняясь его вчерашнему заклятию, спокойно спят, быстро покинул комнату.

Как и было рассчитано накануне, брать с собой коня он не стал. Гарк и так сослужил своему хозяину хорошую службу. Этот последний путь Рион вполне мог свершить и в одиночку, благо сила вампира была отнюдь не только магической. Легко, одним прыжком преодолев четырехметровую ограду псарни, Рион, оставив за своей спиной гостеприимный дом Волгара, быстро зашагал на север.
Путь занял не так много времени. Северное солнце, медленно выглядывавшее из-за ограждающих пустошь с востока сторожевых гор, застало Риона стоящим среди голой, гладкой, как стол, равнины. В его руке, разрезая пополам утренние лучи холодным мертвенным светом, блестел меч.

Рукоять меча чуть дымилась. Серебро, реагируя с мертвой вампирской плотью, причиняло Риону небольшую боль. Покидая родной город, он специально взял с собой именно этот выкованный еще его дедом благородный клинок. Жжение серебряной рукояти не мешало в бою, но зато постоянно напоминало Риону о том, кем он теперь является и о важности его миссии.
Собрав все силы, Рион уже приготовился было прочитать мощное, предназначенное для пробития любых защитных чар заклинание, как вдруг барьеры, прятавшие от чужих глаз цель его путешествия, пали сами, открыв его взгляду величественный, находящийся в самом центре пустоши, замок Гуйнака.

Видимо, хозяин замка давно ждал гостя. Ворота медленно открылись, обнажив за своими створками ряды странных безликих существ, явно магического происхождения. Рион улыбнулся. Чего-то в этом роде он и ожидал для начала. Как выяснилось по ходу дела, существа эти являлись чем-то вроде глиняных големов. Впрочем, сделаны они были достаточно искусно и вполне могли доставить немало проблем отряду обычных воинов. Но против рвущегося к своей цели вампира шансов у них было не много. Двор замка Рион преодолел за несколько минут, несмотря на режущую глаза пыль, поднимающуюся от сотен разбитых им големов. Вскоре он уже поднимался вверх по массивной лестнице главного зала.

Замок хоть и уступал по размерам дворцу хана, но количество различных переходов, лестниц, небольших залов и башен могли запутать кого угодно. К счастью Рион знал, куда идет. Внутреннее зрение мага четко ощущало идущую сверху из центральной башни мощную магическую энергию.
Кроме того, несмотря на большое количество помещений, живых существ в замке было немного. После своего пробуждения Рион научился очень четко ощущать присутствие жизни. И сейчас, двигаясь по узким коридорам, он полагался не только на способности мага, но и на это недоступное почти никому из живущих чутье. Големы закончились как-то вдруг, должно быть хозяину замка наскучило это монотонное, почти не дающее ему никаких выгод зрелище.

Вернув меч обратно в ножны, Рион осмотрелся по сторонам. Он стоял в длинном сводчатом коридоре, все щели которого заполняли изящно переплетенные между собой паутины различных символов. Художники и скульпторы, украшавшие это место, явно хотели изобразить создаваемые магами узоры и заклятия. Только в отличие от работавших здесь мастеров, маги плетут свои кружева не из дерева или камня, им подчиняется чистая первородная энергия. Коридор пролегал по одному из верхних этажей замка и заканчивался массивными, на всю его высоту, резными дверями. Подойдя к дверям, Рион остановился, чувствуя за ним нарастающую подобно океанской волне силу готовящегося заклятия.

Двери бесшумно распахнулись, открыв Риону освещенный ярким солнечным светом великолепный зал, в центре которого на возвышении гостя с улыбкой встречал хозяин. Сидя на подобии трона, одетый в сотканный из серебристой нити балахон, Гуйнак мало напоминал обучавшего его когда-то скромного и спокойного человека. У его ног, пронизывая Риона холодным взглядом, сидела весьма странно одетая молодая женщина. Все ее тело было облачено в подобие выполненных из какого-то метала украшений. Все вместе они составляли нечто вроде доспеха. Лицо женщины было знакомо Риону. Когда-то во дворце хана Аманда – так ее звали – была прислужницей главного мага. Тихая, незаметная тогда, сейчас в ее глазах чувствовалась хватка настоящей воительницы.
– А ты долго, – все еще улыбаясь, произнес Гуйнак. Поднявшись с трона, он сделал несколько шагов навстречу гостю. – Не думал, что мои игрушки настолько задержат тебя.

– Отдай мне страницу, – здесь, в наполненном солнечными бликами зале голос Риона был подобен шепоту ночи.
Не сводя глаз со своего противника, Рион чувствовал, как высоко над головой Гуйнак создает, сплетая из тонких нитей, страшное, все сокрушающее заклинание. Еще несколько секунд и эта волна, обрушившись, не оставит ему никаких шансов, даже силы вампира не помогут. Действовать надо было быстро и прямо сейчас. Силой мысли он призвал приготовленное заранее оружие, направив тонкую стрелу доступной лишь вампирам темной энергией в самый центр создаваемого Гуйнаком заклятия. Рион выстрелил. Раздавшийся в вышине грохот застал его уже в прыжке. Все было рассчитано верно.

Пошатнувшийся на долю секунды от внезапной атаки, маг бы не смог отразить нацеленный ему точно в грудь клинок. Но план удался лишь наполовину. Жутким громоподобным треском магическая стрела пронзила еще не до конца сформированные силовые узоры, освободив тем самым всю скрытую в них энергию. Но взрыв, прогремевший на ментальном уровне, не нанес серьезного урона Гуйнаку, лишь на краткий миг оглушив его сознание.
Прыжок Риона также оказался напрасным. Острие выхваченного им в полете меча лишь разорвало серебряное одеяние мага, после чего в самый последний момент было отведено в сторону внезапным вмешательством. Аманда, в отличие от своего господина, не была оглушена взрывом.

И имевшихся у нее скудных магических сил хватило, чтобы отклонить атаку вампира. Приземлившемуся чуть сбоку от мага Риону, ничего не оставалось, как повторить атаку. Обернувшись со всей возможной скоростью, он сделал резкий выпад. Удар был точен и сокрушил бы любого противника, но Гуйнак уже оправился от вызванного разрушением его чар шока и успел поставить защиту. Меч вместо того, чтобы пронзить плоть мага, уперся в невидимую стену. После чего Гуйнак ударил.
Примененное им заклинание было совсем не таким мощным и искусным, как то, что он готовил в начале. Но Гуйнак вложив всю силу и скорость в удар, и Рион не успел создать блок. Скованное страшной тяжестью тело медленно опустилось на гладкий пол. Сознание какое-то время еще сопротивлялось, и он успел увидеть испуганное уставшее лицо своего бывшего наставника. Все же Гуйнак был на волосок от смерти, и если бы не вмешательство Аманды, план Риона вполне мог бы закончиться успехом.

Знакомая безликая пустота поглотила Риона. Жадная пасть смерти уже почти вернула себе потерянную добычу. Как вдруг к неудовольствию этого все пожирающего нечто мир жизни вновь вернул себе его сознание. Убить вампира можно тремя эффективными способами. Первый, самый простой: обезглавить монстра. Конечности, пусть не сразу, но он все же может регенерировать. Потеря же головы смертельна. Второй способ: сожжение, конечно, лишь очень жаркое пламя может уничтожить вампира. Но создать такой огонь для опытного мага не составляет проблем. Гуйнак же выбрал третий, по его мнению, самый страшный способ. Если замуровать вампира, лишив его питания, то есть, крови, через какое-то время, в зависимости от силы замурованного, его плоть превратится в пыль.

Открыв глаза, Рион увидел вокруг себя темноту. По сравнению с тем ничто, где он находился минутою ранее, эта темнота была вполне осязаема. С трудом пошевелившись, Рион к своему удивлению понял, что он находится не в гробу. Вокруг него было пространство. Поднявшись и прилагая не до конца оставившее его магическое зрение, он ощутил себя находящимся в не большой рукотворной пещере. Гладкие стены образовывали прямоугольник. Дверей не было, окон, разумеется, тоже. Но в дальнем углу, прислушавшись, вампир ощутил слабое, однако весьма уверенное биение жизни. Сделав несколько шагов в направлении источника, Рион остановился, услышав на этот раз уже реальным слухом, как в темноте ему навстречу кто-то поднялся.
– Вампир? – шепот из мрака мог принадлежать кому угодно.
– Кто ты? – так же тихо спросил Рион, пытаясь изобразить подобие боевой стойки. Тело слушалось очень плохо.
– Вампир, – на этот раз голос звучал утверждающе.

Рион услышал чистый звук, напоминающий щелчок пальцев. После чего мрак пещеры прорезало тусклым светом крохотной голубой звездочки. Простое из известных Риону магических заклятий. Сам он сейчас был не в состоянии сотворить даже его. Света было так мало, что он не достигал даже стен узкой пещеры, но его вполне хватало, дабы Рион мог рассмотреть своего собеседника. Существо, стоящее перед ним, когда-то было девушкой. Должно быть, прежде она была очень красива, но сейчас представляла собой жалкое зрелище. Ее худое, с огромным трудом стоящее на ногах тело было покрыто шрамами. Оставшиеся от волос редкие пряди грязными паутинами спускались до самой груди. Лишенный зубов рот улыбался безумной улыбкой. Но во взгляде девушки еще чувствовалась осмысленность. Рион заметил еще кое-что. Глаза его сокамерницы были цвета солнца, а кожа, несмотря на грязь и шрамы, все еще носила золотой оттенок.

– Ты, Первая? – с нескрываемым удивлением спросил Рион.
Первыми или призванными называли расу тех, кто считался прародителями всех живущих сейчас людей. Легенда гласила, что после сотворения мира алой звездой, она призвала Первых, дабы они своими трудами наполнили мир смыслом. Уже много веков никому не доводилось встречать никого из Первых. Хотя в той же легенде было ясно сказано о том, что раса эта обладала бессмертием. Над загадкой их исчезновения бились многие мудрецы. Кто-то утверждал, что это сама звезда забрала своих посланников, решив, что их миссия закончилась. Другие говорили о некой загадочной стране, расположенной толи высоко в горах, толи далеко на западе, куда, по их мнению, ушли все призванные.

– Да, – как показалось Риону в голосе девушки скользнула радость, – я – Первая, так нас называли. Но что ты делаешь здесь?
– Разве Первые не покинули мир?
– Возможно. Я давно здесь, настолько давно, что, как вижу, хозяева замка забыли о моем существовании. Иначе не дали бы нам с тобой шанса покончить с ними.
– Покончить? – не совсем понимая, куда клонит его собеседница, переспросил Рион.
– Да, покончить, – стараясь сохранить остатки сил, девушка опустилась на пол. – Ты ведь вампир и, как я вижу, пробужденный.
– И что с того? Я дрался с магом. Моих сил явно не достаточно, чтобы победить его.

– Но ты был близок. Конечно, я ощущаю происходящее не так хорошо, как прежде, но отголоски вашей битвы я слышала даже здесь.
– Однако я все еще не понимаю, о каком шансе ты говоришь?
– Это же просто, – в глазах девушки на миг вспыхнуло пламя. – Возьми меня, кровь Первой дает вампиру великую силу, было лишь несколько случаев, когда проснувшиеся обращались таким образом. И некоторые получали огромную власть.
Рион задумался.
– Ты хочешь, чтобы я сделал это? Боюсь, остановиться у меня не получится. Ты хочешь смерти?

Предложение девушки застало Риона врасплох и, тем не менее, разумом он понимал, что другого шанса победить мага у него нет.
– Ты полагаешь это так удивительно? Я давно потеряла счет времени в этой могиле, убив меня, ты лишь подаришь мне свободу, а заодно, если у тебя хватит сил, спасешь свою девушку.
– Олену? Откуда ты знаешь?
– Я знаю многое, говорят, мы видим даже будущее. Так что, ты согласен, или будем гнить вместе?
– Я слышал, – произнес Рион после паузы, – что вампиры испившие кровь, перестают контролировать себя. Как я смогу спасти Олену, если превращусь в зверя?

– Ты прав, такое случалось и в тех случаях, о которых я говорила, но... – рука Первой коснулась его лица, – с тобой этого не будет.
– Хорошо, я сделаю это, – ощутив в словах Первой веление судьбы, согласился Рион. – Но выполни одно мое условие.
– Условие, какое условие? – на этот раз уже удивилась девушка.
– Я хочу знать твое имя, чтобы носить его с собой до конца своих дней.
– Достойное условие. Имена призванного народа почти всегда были скрыты для простых смертных. Но ты, я вижу, не так прост, и узнаешь мое имя. Я, Айтамин, пятая из списка. Теперь приступай.

Осторожно, чтобы не причинить лишней боли, Рион вонзил выросшие по велению инстинкта клыки в шею девушки. Кровь Первой солнечным пламенем вливалась в его тело. От избытка сил голова Риона кружилась, он медленно глотал сладкую жидкость, чувствуя, как весь его мир, все сознание рождаются заново, переходя в новую, более совершенную форму. Девушка тихонько стонала, но нет, ей не было больно. Укус вампира вводит жертву в блаженный транс, поэтому некоторые из богачей даже нанимают вампиров, дабы те пили их кровь. Конечно, такая практика не приводит ни к чему хорошему.

Трапеза продолжалась несколько минут.
Когда тот, кого звали Рионом, поднялся на ноги, пещера вокруг него наполнилась алым сиянием. Издав жуткий, потрясший основание замка вопль, Рион пошел. Стена, созданная удерживать пленников, не могла противостоять вновь рожденному свободному существу. Разбив ее одним прикосновением, вампир устремился дальше, все выше по многочисленным коридорам сначала подземелья, потом самого замка.

На пути он не встретил никого, не считая пары окаменевших от ужаса слуг. Магическая аура проснувшегося, была настолько сильна, что ее могли ощутить волшебники других королевств. Что уж говорить о Гуйнаке. Но прятаться Риону не было никакой нужды. Скорее сам маг, если бы ему хватило разума, мог бы попытаться скрыться, применив, например, портал. Но, толи самоуверенность мага взяла свое, толи бежать ему было некуда, а, может, понимая бессмысленность побега, он предпочел сразиться с неотвратимой надвигающейся угрозой в своих владениях.

Как бы то ни было, но остановившись возле прочно закрытых дверей тронного зала, Рион четко ощущал за ними присутствие своего врага. Двери зала открылись сами. Маг, вооруженный горящим посохом, стоял посреди зала. Над ним собиралась, скапливалась в гигантское шарообразное облако вся доступная ему мощь. К сожалению для себя, Гуйнак так и не научился в полной мере использовать магию украденной страницы. Помогла ли бы ему ее власть, возможно, и нет.
Улыбаясь жутким еще алым от крови оскалом, проснувшийся вошел в зал. Огненный смерч наполнил все пространство вокруг вампира. Маг, видимо, решив исправить свою ошибку, и вложил в это пламя такую силу, что оно было способно уничтожить десяток обычных пробужденных. Будь он порасторопнее и прояви такое умение несколькими часами раньше, все сложилось бы иначе.

Сейчас же бушующее пламя лишь немного мешало вампиру, пряча от него самого мага. Громко рассмеявшись, Рион поднял руку. Вырвавшийся из его ладони поток темной силы легко разорвал связующие нити сплетенного Гуйнаком заклятия. Огненный вихрь исчез также быстро, как и появился. Осознав свое бессилие, маг решил предпринять попытку хотя бы ненадолго отвлечь вампира. Достав из складок своего одеяния украшенный драгоценными камнями кинжал, он быстрым движением схватил сидящую рядом Аманду и провел острием по горлу несчастной девушки. Почувствовав запах крови, живущий внутри Риона зверь чуть было не возобладал над разумом. Потребовалось гигантское усилие воли, чтобы сдержать его.

Все же Айтамин оказалась права. Рион сумел подавить вспыхнувший в нем первобытный инстинкт. Вместо того чтобы броситься на истекающую кровью Аманду, он вложил всю проснувшуюся в себе ярость в один мощный магический удар. Пробив наскоро сооруженный блок, атака Риона пришлась точно в грудь уже осознавшему свое поражение магу. Умирая, он еще пытался бормотать что-то насчет страницы, якобы она способна оживить даже вампира. Но Рион не слушал его.
Теперь предстояло совершить то, для чего он и проделал этот долгий путь. Разбив спрятанную в дальнем конце зала потайную дверь, Рион начал подъем по узкой винтовой лестнице. Башня, к вершине которой он сейчас стремился, представляла собой хорошо защищенное сложными чарами хранилище. Никто, кроме самого создателя чар, не смог бы беспрепятственно подняться по этим ступеням. Даже Рион, силы которого в данный момент были сравнимы с силами великих магов древности, даже он испытывал боль, нарастающую с каждым шагом по мере приближения к цели.

Наконец лестница кончилась. В центре маленькой округлой комнаты на обычном деревянном столе Рион увидел ее – ту самую вырванную страницу "холодной книги". Осторожно взяв ее в руки, проснувшийся приступил к завершению начатого несколько месяцев назад ритуала.
С каждой прочитанной им буквой где-то далеко на юге хаотично спутанные линии заклятия обретали вид совершенного рисунка. Наконец последняя буква заняла свое место. Оставалось только направить, указать уже сплетенным узорам цель, ради которой они были созданы. Отложив страницу, Рион достал все еще висящий на шее заветный мешочек. Поцеловав испачканную кровью ткань, он прошептал имя.

***

Над дворцом хана в Белом городе одна за одной вспыхивали звезды.
Тихонько, стараясь не нарушить стоящую вокруг тишину, маленькая служанка, как всегда в этот час, тайком пробравшись в надежно охраняемые покои принцессы, присела на постель своей госпожи. Вот уже почти полгода каждый вечер она приходила сюда, дабы привычным движением гребня расчесать волосы неподвижно лежащей принцессы. Придворные маги, так и не сумев излечить умирающую, сделали все возможное, чтобы защитить тело Олены от зловещих признаков смерти. Принцесса выглядела спящей. И девочке, с юных лет служившей ханской дочери, казалось, что ее госпожа только спит.

Вдруг яркая вспышка молнии прорезала воздух. Возможно, служанке только привиделось, но в этот миг перед ее глазами предстало знакомое и, в тоже время, ужасно чужое лицо юноши.
– Рион! – только и успела вскрикнуть она, а в следующее мгновение гребень выпал из рук служанки. Не веря своим глазам, она со слезами наблюдала, как ее госпожа встает с постели, совсем так же, как если бы она просто проснулась.

***

Утро в доме Волгара началось со странного и в тоже время никого не удивившего события. Конь, оставленный днем ранее посетившим дом странником, вдруг пропал из конюшни. Вместо него молодой служка, конюх, нашел не маленького размера кошель золота, при этом самого постояльца никто не видел с того самого вечера.

© Лотадан. Sep 30 2012

Рецензии на "Путь Риона"

Dalahan : Хорошее, качественное фентези. Но не оригинальное. Очень типичное.
StarWarrior : Увы, не любитель я фэнтези.
Edinet : Очень детально и качественно написано, образы словно фильма, рисуются даже с опережением текста и точно совпадают с повествованием. Но мало смысла, красота без содержания, вернее, оно, конечно, есть, но тривиальное: любовь, борьба, жертва кого-то ради счастья других. Впечатление, как будто играешь в качественно прорисованную и детальную компьютерную игрушку: пройти по уровням сложности, решить загадки, убить мага-злодея – для этого собрать какие-то преференции и, наконец, победить всех! Что-то где-то есть, очень скрытое и тонкое, как будто автор знает больше, чем пишет. Может, в этом и есть фишка, я увидел ее, как факт, но не понял, в чем смысл.
Тень Цитадели : "Мудрецам хана пришла в головы единственная спасительная мысль" – это профанация, если головы мудрецов в состоянии родить только одну спасительную мысль, то это еще не значит, что она единственная. :-) Ну что сказать... беда, написано-то хорошо, но следовало бы отойти от шаблона... Кстати, такое ощущение от работы, что это тренировка в данном стиле... Нет?
Strannik : Хорошее фэнтези.
Лотадан : Обычное вампирское фэнтези, интриги мало.
Smoky : Мнение судьи : Я в чем-то согласна, что сама идея уже хорошо освещена "в печати". Но написано очень хорошо. Огорчает одно: не взирая на огромный размер произведения (супротив обычного), остается четкое ощущение, что отрывки большого романа, из которого вырезали всю романтику, большую часть объяснений и т.д. Вряд ли Автор когда-либо возьмется писать полный вариант произведения, и, скорее всего, потому что сам не захочет возвращаться к этой теме. Но мог бы получиться интересный классический роман.

Пустошь.
(зарисовка)

Машина глухо гудела, планомерно уничтожая все на своем пути. Три острых ножа быстро вращались, с неумолимостью судьбы, оставляя после себя лишь гладкую поверхность воспаленной пустыни.
"И откуда в нас столько стремления к гладкости, одинаковости всего и вся?" – думал он, добривая подбородок.

© Лотадан. Jun 03 2016

Легенда о розе.

Написано по просьбе одной леди, которая мне не верила и была права.

Луна еще не взошла, день еще не закончился. Последний луч солнца, будто яркая капля крови, разливался по западной кромке неба. С другой стороны, с востока, наступала тьма. Ночь, ласковая, дарящая покой спутница. Эта черноволосая царица с грустными, полными звездного света глазами может дать покой уставшей душе.
"Забвение, есть свобода" – говорит она.

Сладкий голос, звучащий, как кажется, из самого твоего сердца. Забвение, полная тьма, освобождение от оков повседневной жизни. Свобода ночи есть свобода собственного "Я", собственных, скрытых глубоко под кожей желаний.
"Сними маску, сними маску," – повторяет она, – "оставь все это и иди ко мне. Жизнь ведет только к смерти. А тьма есть вечность".

Ночные чары все больше наполняют засыпающий мир. Корабль солнца оставляет его, скрываясь за горизонтом. Говорят, что в самом начале, когда Творец только закончил песню, создавшую все сущее, у солнечного корабля был якорь – прочная цепь, тонкая, как волос младенца, удерживала светило в самом центре мира. Ночи не было. Люди не знали тьмы. Вся жизнь в те времена была одним нескончаемым днем.
Постепенно глаза людей все реже стали обращаться к небу и, в конце концов, мысли их оказались настолько заняты своими мелочными людскими проблемами, что они забыли и Творца и то предназначение, что завещал он им в первой песне.

Загрустил тогда Творец. Долго смотрел он на человеческие души. Они были полны света, но люди не знали, что есть свет. И пошел тогда Творец к границе мира. Чем дальше он удалялся от солнечного корабля, тем темнее становилось вокруг. Дойдя, наконец, до предела солнечного света, узрел Творец тьму и понял, что есть тьма.
Осознал он свою ошибку, ибо не могли люди познать свет, не зная тьмы. Разрубил он тонкую цепь, сдерживающую корабль в центре мира. Ветер времени подхватил светило и понес его далеко на запад.

Так ришла ночь. Познали люди тьму. Подняли глаза свои к небу и спросили Творца:
"Отпустил ты солнечный корабль, неужели больше не будет света в мире?"
И ответил людям Творец:
"Познали вы, что есть Свет и что есть Тьма. Только в равновесии двух этих сил найдете вы Истину. Вернется корабль".
И дал он тогда людям волшебную розу, чтобы светила она ночью, служа маяком для дрейфующего по небесному морю солнечного корабля. А чтобы корабль не покинул пределы мира, создал Творец луну и звезды и велел им стеречь границы, не выпуская корабль дальше в Хаос.

Кровь, впитавшись, растворяется в наступающей тьме. Лики стражей под управлением лунного старца глядят на землю. Шепот ночи становится все явственнее. Темная королева обходит свои владения. Кому-то она дарит покой, кого-то сводит с ума, кто-то замирает, предвкушая ее ласку. Она права, как право и солнце, ибо день, есть жизнь, любовь, творчество. Мы часто заблуждаемся в своем пути, но без ошибок нет созидания, как без дня не может быть ночи.

Я поднимаю ладони. Ярким пламенем пылает в моих руках самый ценный дар, полученный людьми от Творца. Маяк, благодаря которому утро обязательно настанет. Люди дали имя волшебному цветку, назвав его Надеждой, но надежда не одна. Творец вложил розу в душу каждого человека. Пока горит хоть один цветок, корабль вернется.

© Лотадан. Sep 20 2014

Дом, дирижабль и Басё.
Эпиграф к Битве за Гобелен N 5

Опять дождь. Нет, на этот раз никакого дождя. Ясное вечернее небо, легкие облака, похожие на корабли, как в старой песне из «Острова Сокровищ». В детстве я очень любил этот фильм. Пираты, острова, сундуки, зарытые в землю. От него веяло какой-то волей, не свободой, а именно волей и запахом моря. Но вернемся к нашему гобелену.
Старый дом, наверняка, полон привидений, даже не знаю, почему. В таких домах всегда полно привидений. Дурацкий, голливудский штамп. Нет, отгоняю его от себя. Никаких призраков. Просто дом. Серые стены, большие окна. Днем внутри, скорее всего, очень светло. А ночью...

Опять призраки? Ну, пусть будут. В конце концов, у любого из нас есть свои призраки. Мысли, которые мы стараемся спрятать, воспоминания, отказаться от которых невозможно, как бы мы ни старались. Жизнь полна этих призраков. При свете дня нам удается не замечать их, отдаваясь, суете, кажущихся нам такими важными, а на самом деле, совсем ничего не стоящими дел. Однако ночью они достают нас. Мы узнаем в них себя. Будто отражения в старых зеркалах. Смотрят они на нас, пытаясь указать верный путь, но мы не слышим их или не хотим слышать. А утром все начинается сначала. Корабли уходят, а возникающие на их месте мелкие частички химического вещества уже не имеют смысла.

Мостик между двумя островами. Художник хотел, чтобы дому не было так одиноко в этом бесконечном небе. И подарил ему крохотный садик на соседнем островке. Должно быть, обитатели этого дома оценили подарок, что может быть лучше – встречать теплый летний вечер, такой как этот, лежа на траве под шумящими кронами. Пусть даже не большого, но зато своего собственного садика. В любой картине должно быть место мечте. Надо, чтобы зритель ощутил нечто свое, почувствовал что-то родное, не обязательно красивое, нет. Это может быть старый кошмар, дьявол, приснившийся когда-то в детстве. Важно, чтобы картина пробуждала хоть какие-то эмоции.

А какие эмоции пробуждает дирижабль? Я, например, никогда не видел ничего подобного. То есть, конечно, я видел дирижабль в старых хрониках или на спортивных трансляциях, где они исполняют роль наружной рекламы. Или «фишки» для режиссера трансляции. Верхний план с камерой на дирижабле. Это даже звучит красиво. Правда, проку от таких планов нет совсем. Разве что, показать ночной город вокруг стадиона. Мне кажется, изображение дирижабля в таких серых тонах должно навевать ностальгию по началу прошлого века. Когда эти гиганты наравне с недавно появившимися самолетами дарили людям давно зревшую мечту о покорении неба. Ну вот, опять пошли штампы. Та эпоха ассоциируется у меня с черно-белыми американскими фильмами. Кажется, тогда было все проще и понятнее.

На самом деле это, конечно, не так. Прошлое всегда кажется понятнее настоящего. Оно проходит, оставляя след, становится образом некой картинки, представляя которую, люди думают, что вот так оно и было. По небу летали дирижабли, гигантские лайнеры наперегонки бороздили Атлантику, все мужчины носили шляпы, а все женщины танцевали твист, причем обязательно в усыпанных блестками бальных платьях. Ностальгия – это, вообще, странная вещь. Выходит, что грустить можно по чему угодно. Бывший военный грустит по армии, вспоминает, как его чуть не убили на поле боя. А какой-нибудь конченый уголовник вполне может тосковать по тюрьме, придумывая себе нечто, вроде тюремного братства, которого на самом деле, может, и не было.

Именно этим объясняется такая популярность книг в жанре средневекового фэнтези. Людям не нравится настоящее, они боятся его и хотят уйти в прошлое. Туда, где все было, на их взгляд, просто, не понимая, что, по сути дела, в Средневековье, куда они так стремятся, было все тоже самое.
Так почему же дирижабль? Куда он летит и что он обозначает? Возможно, я слишком увлекся своими фантазиями. А надо, всего лишь взглянуть на гобелен.
Итак, опираясь на свои скромные познания в дирижаблестроении, я могу предположить, что летит он, скорее, от дома. В самом начале этого странного разбора я упомянул вечернее небо. И сейчас, размышляя о причинах полета дирижабля, я усомнился в своем поспешно сделанным выводе.

В самом деле, не так-то просто отличить вечернее небо от утреннего, если, конечно, не знать, с какой стороны встает солнце. Компас или другие обозначения сторон света на гобелене не предусмотрены. А значит, автор предоставляет зрителю право самому определиться с тем, какое время суток он предпочитает видеть на данной картине. Я больше люблю вечер и вечернее небо. Но что, если сейчас утро? Тогда все понятно. Обитатель дома, кем бы он там ни был, заводит свой дирижабль, летит на работу. Чтобы содержать дом в таком хорошем состоянии, нужны средства. Значит, по крайней мере, один из его обитателей, не просто бездельник, а вполне ответственный и даже не плохо зарабатывающий гражданин.

Только к чему такая официальность? Можно придумать более красивую и даже романтичную версию. Например, что в этом домике живет маленький человечек, который каждое утро вылетает на своем дирижабле и будит Солнечного Дракона, благодаря которому во всем мире наступает день. Где-то это уже было... Впрочем, какая разница? Версия-то красивая. Ну, хорошо, по поводу утра все вроде бы ясно. Но что мы будем делать с вечером? Вариант с ночной работой или гномиком, зажигающим звезды, здесь не подходит. Тут должно быть что-то более сложное.

Итак, представьте большой зал, залитый лучами заходящего солнца. Тяжелые старинные окна широко распахнуты. Легкие занавески едва колышутся от дыхания уходящего вечера. Посреди зала широкая кровать. Больше нет никакой мебели. Дом пуст и чист, за исключением этого зала. На кровати под легким шелковым одеялом едва различается фигура человека. Хрупкое высохшее тело старика. Оно кажется совсем прозрачным в закатных лучах. Жестокое время, способное обращать в прах великие горы, не пощадило и его. Но даже этому всесильному божеству подвластно не все. Глаза старика широко открыты. Его разум чист, а взгляд устремлен в догорающее небо, где плывет, бесшумно гудя своими моторами, серый дирижабль его памяти.

Когда великого японского поэта Басё друзья перед смертью попросили написать последнюю хайку, он отказался, пояснив, что все его хайку были последними. Причем тут эта история, наверное, ни при чем.

© Лотадан. Nov 17 2013

Рецензии на "Дом, дирижабль и Басё"

Dalahan : Замечательный эпиграф!
Тень Цитадели : Я поддерживаю, шикарная вещица! С одной стороны, тянет сказать, что стоило попробовать "растащить" до нужного размера. С другой стороны, есть предчувствие, что если эпиграф "тащить", то не будет шарма... Может быть, стоило выставить "как есть"?
Smoky : Автор отказался от идеи "как есть". А Судья, прочитав, с ним согласилась
Edinet : Эпиграф прекрасен, но сложен в прочтении, как бы состоит из разорванных по смыслу абзацев, хотя что это я... наверное, чем-то меня это задело... А вот предпоследний абзац меня поразил, это нечто шедевральное и глубочайшее, браво, браво!

Великим Начинаниям – Удача и Великие Свершения!
Долгим Походам и Странствиям – Счастливый Исход!
Уставшим Путникам – Яркий Свет и Добрый Огонь!