Житие Дракона (Вредное настроение). Dec 21 2008 – Jan 30 2010

Smoky: Жил-был дракон. Обычный такой дракон, в меру строптивый, в меру добрый. Любил животных и, разумеется, принцесс. Причем не кушать, а так – все больше любоваться. Обожал придумки придумывать и всем, кто пожелает слушать, рассказывать. Иногда любил незлобно подшутить над кем. В общем, затейник был дракон этот.

И вот завелось у него однажды вредное настроение. И все-то ему, дракону, не нравится, и все-то его не радует. И мысли только грустные лезут в его чешуйчатую голову. И вид принцесс распрекрасных настроения не улучшает, и зверушки милые душу не греют. А уж рассказики и придумки, ну, совершенно не фантазируются.

И уж как все окружение его не пыталось расшевелить, ни у кого ничего не получалось. Вредничал дракон. Чернильницами кидался, зверушек с колен прогонял, а принцесс, с шеи снятых, домой выпроваживал.


Chunya:
Грустно и тихо стало в драконовском логове, то есть, простите, дворце. Ведь всем известно, что, на самом-то деле, драконы живут во дворцах, просто ловко маскируются. Дракон сидел и размышлял: "Наконец-то стало тихо, никто не мешает, не визжит, не пищит, не требует немедленно проявить восхищение и не отвлекает от мыслей. Вот сейчас-то я как придумаю что-нибудь необыкновенное, как напишу что-нибудь волшебное, а, может, даже сделаю какое-нибудь обыкновенное чудо". Дракон же был еще и волшебник.
Он сел в любимое кресло, налил себе чаю с бергамотом, положил всяких вкусностей на тарелочку...

Дракон даже включил за окном созерцательно-размышлительную погоду, когда накрапывает дождик, тихо шумит в кронах деревьев ветер и сумерки мягко ложатся на окружающее... Он почти убедил самого себя в том, что именно так и надо жить нормальному Дракону...
А мысли так и не приходили, то есть приходили, конечно, но какие-то вредно-грустные, какие-то уж очень тоскливые... И захотелось Дракону от этих мыслей даже покидаться, как какая-нибудь излишне впечатлительная принцесса, чем-нибудь тяжелым и бьющимся в стенку.

"Да что же это такое? Ведь я так мечтал о тишине, ведь так хотелось всех разогнать, чтобы не зудели над ухом. И ничего не помогает! Я даже сокровищницу три раза пересчитал, а толку никакого", – Дракон растерянно прислушивался к самому себе. А так как он всех выгнал, то и поговорить ему было не с кем.
И тут он услышал шорох, выглянул в коридор и увидел дворцовую кошку. То ли она отсутствовала, когда всем учиняли разгон, а теперь вернулась после отлучки по неотложным и, несомненно, весьма важным кошачьим делам, то ли ей, как, в общем-то, всем кошачьим, было глубоко плевать на плохое настроение Дракона.

Дракон грозно посмотрел на кошку: "Как ты посмела здесь шуршать, когда я сижу и придумываю обыкновенное чудо? А оно, чудо то есть, никак не придумывается!!! Ты что, не знаешь, что когда я в гневе, мне лучше не подворачиваться под лапу-то!!!"
Но кошке было абсолютно все равно. Она повернулась и пошла, явно намереваясь растянуться в любимом драконьем кресле. Надо же где-то и кошкам спать, правда же?


Дракон Рассвета:
– Вот только обобщать не надо... – проворчал Дракон, лениво глянув из окна Башни на личностей, мерцающих у ворот. – Подумаешь, рыцари... Я и сам, между прочим, рыцарь. Кстати, рыцари не только железноголовые бывают. К счастью.
Немного подумав, он добавил:
– К сожалению, редко... Подвинься, кисонька... – и Дракон уселся в любимое кресло с бокалом такого же любимого глинтвейна.
То есть, они раньше были любимыми, а теперь – просто по привычке.


Эллери:
Вредничал Дракон долго, не поспоришь. Из вредности логово свое убирать перестал, и заросло оно паутиной, покрылось пылью и напоминало не жилище, а склеп. Из вредности готовить перестал и чуть не умер с голоду. Из вредности отогнал всех принцесс своих подальше, чтобы и не возвращались. И стало ему не с кем разговаривать – чуть речь живую не позабыл совсем, только в астрале и общался. Так и жил он со своими кошками, в кресле посиживая и глинтвейн потягивая...

Но тут свалилась ему на голову еще одна большая вредина, ДраКошка с рыжей гривой. И так он этому удивился, что логово отмыл-вычистил, и стало оно снова замком, заветные рецепты из дальнего угла извлек и к плите встал. А вот принцесс больше не приглашает, да и с глинтвейном завязывает. Уж больно сурова ДраКошка оказалась.

© Smoky & Chunya & Дракон Рассвета & Эллери

Чародейка. Nov 9-21 2007
По итогам Дуэли Пера N 5

Nadya:
Я нашла магическую книгу в кожаном переплете и открыла на нужном мне заклинании "Скорость". Надо бы сразу отыскать и "Невесомость".
– Как же много коробок, надеюсь, что сегодня уже удастся все разложить. – Переступая через коробки, я балансировала то на одной, то на другой ноге.

Добравшись до нужной коробки, я стала доставать и складывать книги на полу, пока не увидела "Полеты".
– "Скорость" на домового, "Невесомость" на коробки, и к вечеру книги будут стоять на полках.
И тут я прочитала "Перемещение предметов".

Мысль, не успев сформироваться, уже превращалась в дело. Положив книги так, чтобы одно заклинание, стало продолжением другого, я начала произносить.
– "мебез колуне брегул..."
До конца заклинания оставалось прочесть всего 2 строчки, когда в раскрытое окно домика запрыгнула кошка и, пробежав по полу, прыгнула на книги.

Я попыталась вытащить книгу, и это мне практически удалось... В последнем заклинании не оказалось нескольких букв – когти киски оставили свой след. По всем законам магии заклинание надо было дочитать... И я дочитала, вспоминая похожие слова в предыдущих предложениях.

Ничего не произошло, ни грома, ни молний.
– Чувствую, что-то будет...


Veter:
"ЧТО-ТО Будет!" – это не те слова которыми охарактеризовал случившееся проснувшийся Маг Слим. Потому что всем известный характер самого Слима другого не допускал.
"Что-то" смотрело на Слима и уверенно-утвердительно рыгало и канючило.
– Так... – сказал Слим и сам задумался.
"Что так?", куда этот "Так" и все это теперь девать. Но известно, чем больше думаешь, тем меньше соображаешь. Потому Слим начал заунывно:

– Это. Того самое. Пшел прочь! Что других мало? Сейчас, вон, Хозяйка Цитадели придет, а я тут с неизвестно с кем в кельи. Один и голый. Иди, вон, к Nadyе, у нее коробок много, отдохнешь, устроишь себе гнездо или лежбище. Или, вон, за Вороном погоняйся, если верить Лотадану, он спит и падает без развлечений.

Что-то зевнуло и демонстративно отвернулось.
Маг вздохнул и начал читать заклинание... На середине заклинания в дверь постучали.
"Стучат," – подумал Слим.
И стал думать кто и кому. Подозреваемых не нашел, но мысль отложил туда же, куда когда-то откладывал обещание бросить в тихую покуривать.

В келью вошла Nadyа и, посмотрев на Слима, спросила:
–У вас что-то случилось?
Слим голый, с открытым ртом, чувствуя, что со спины "Что–то" слизкое подбирается к ноге, в растерянности сглотнул последний слог заклинания и... тут его разум помутнел...


Nadya:
Увидев, как Нечто бесформенное опутывает ноги мага, я, не задумываясь, произнесла короткое заклинание "Изгнание". Существо начало корчиться и уменьшаться в размерах, но не исчезало. По крайней мере, отпустило мужчину и уползло под кровать.

"Да уж, скажет Хозяюшка мне спасибо..." – подумала я.
Вдруг маг побледнел и покачнулся. Я постаралась удержать Рыцаря, но в результате упала вместе с ним.
"Да хорошенькая ситуация получается. Осталось только, чтобы Тайный Советник или еще кто-нибудь из Рыцарей пришли посмотреть, что у нас здесь за шум. И почему магией пользуемся..."

Потом мои мысли вернулись к мужчине, лежащему рядом, к тому же на моей руке.
Ветер... да так, по-моему, звали этого рыцаря. Я практически его не знала, так встречались несколько раз в коридорах Цитадели, да у камина иногда виделись. Но в таком виде, я видела его впервые. Мысли понеслись в голове со скоростью света. Я почувствовала, что краснею и попыталась вытащить руку. Не удалось. Почему-то совсем не хотелось тормошить Ветра, пришлось бы объяснять, как, что и почему.

"СТОП! Для начала его надо одеть!" – пронеслась светлая мысль.
Махнув свободной рукой и прошептав "clothes", я посмотрела на результат и не удержалась от смеха. На Ветре сверху лежал розовый халат. От моего смеха маг зашевелился и открыл глаза.


Veter:
Открыв глаза и другой разум, кроме своего, Маг Слим был в ужасе:
Во-первых, он проиграл Коню выпивку. Этот не отстанет.
Во-вторых, заклинание зеркального двойника, наложенное в пылу пьянки, работало. Теперь он похож на Ветра.

В-третьих, рядом с ним лежит женщина. А он накрыт только халатом. И подозревает, что был, как покойник, вначале покрыт полностью. Может даже и матом, зная свое поведение.
Кто она? Какие у них отношения с Ветром? И что было?
В-четвертых, где-то лазила зеленая тварь с голубыми повадками.

Он вздохнул и начал.
– Сударыня, я тут немного... И я не это...
– Простите, это я тут на-бедо-курила
– Нет, это я вчера не докурил.
– Вы целы?
– Не уверен. Отвернитесь, посмотрю.

Nadya отвернулась по счастливому стечению обстоятельств к зеркалу. Слим это заметил и подумал: "Может это любовь?" Но в слух сказал:
– Предлагаю отловить ТВАРЕние, а потом прогуляться. Куда Вы предлагаете?

Одевшись парадно, Маг Слим обернулся в сторону кровати. Тварь сопротивлялась, но вылезла и попросилась на ручки. Слим вздохнул и решил отправить ее Коню вместе с водкой. Выпьет – разберется. Даже весело стало.

– Ну что, и куда же мы пойдем?


Nadya:
– Разве я могу отказаться от прогулки в такой компании? – я улыбнулась и подмигнула Ветру. – Вы уверены, что это создание безопасно?
Ветер, как-будто только сейчас заметив непонятное существо, посмотрел на него внимательно и сказал:
– Нет, конечно. Но я знаю, куда мы его сейчас отнесем, чтобы всем было спокойно, – и весело добавил, – а может, и не всем.

"Загадка на загадке. Нет, я, конечно, понимаю, что хорошо знакомы мы не были, но зачем же смотреть на меня, как на впервые увиденного человека?! Теперь вот взял это непонятно-что на руки и обращается с ним, как с младенцем. Хотя... интересно, куда он собирается его отнести?
Дальше. Почему до сих пор сюда никто не пришел "проведать"? Или в келье Ветра стоит хорошая шумо-магия-изоляция, или остальные рыцари очень заняты."

Размышляя, я продолжала любоваться картиной: Ветер помогал Нечту устроиться у него на плече и свесить "ноги" так, чтобы оно не упало.
– Куда идем?
– В конюшню.
– В конюшню?! Мы поедим на прогулку верхом?
– Нет, – засмеявшись, сказал рыцарь. – У нас там важное дело. Но по дороге в конюшню нам надо обязательно заглянуть в бар.


Veter:
Они шли. И нежное небо отражением теплых лучей ликовало в витражах. Тягучесть слов и легкость душевного настроения Nadyi растягивалось в слогах и звуках разговора. И лишь философское спокойствие Хозяйки под негромкий шепот Дракона Рассвета сдерживало стремления Слима стать выше своей маски.

Нечто со стоическим настроением смотрело на будущее прекрасно. Легким бризом оно произнесло мыслеобраз. И мир вокруг плавным движением волны настроений перенес их всех на берег Моря.
Они заметили это, только тогда, когда волна осторожно омыла их ноги.

На высоте горных туч Конь удрученно примерил свой Шутовской колпак и с отчаянием бросился в вышину Солнца. С тех пор его никто не видел. Там. Осталось только имя. Везде.
Для Слима имя стало созвездием ритма сердец.

– Nadyа?
– Да, Ветер?
– Мне кажется...
И в который раз слова, застрявшие в горле одиночеством, так и были поглощены молчанием...

Нечто скрылось. Оно увидело около себя улитку. Наблюдало терпеливо час. Потом само обратилось и, подзадоривая соперницу под ликование насекомых, сорвало куш пыльцы.


Nadya:
Я внимательно смотрела на Ветра и ждала продолжения.
"Теперь, именно теперь надо все рассказать," – отчетливо понял Слим.
– Понимаете, Nadya, я не Ветер... я – Слим.
От недоумения я даже дышать перестала.

– Сегодня я очнулся в этом теле, в неизвестном мне месте с непонятным созданием рядом, – он замолчал и выжидательно взглянул на меня.
– Боже! Заклинание "Перемещение предметов" перенесло не только это чудо, – я показала на ТВАРение, – но еще и разум другого человека! – Я чувствовала себя кругом виноватой.

– Этот кадр, по-моему, очень даже миролюбивое создание и, как мне кажется, мы находимся в его Мире, – улыбнулся Ветер, который не Ветер.
– Ну, хоть кому-то сейчас хорошо... – тихо протянула Nadya.
– Вы должны мне помочь вернуться на свою планету и, желательно, в свое тело. Я к нему привык, знаете ли... – усмехнулся Слим.

– Знаете, Ве... простите, Слим, я ведь не маг. Так... оружие могу призвать: меч, кинжал, сюрикены. А тут в наследство получила много магических книг. Раньше на них внимания не обращала, а сегодня захотелось поколдовать. Вот и результат...


Veter:
– Результат на самом деле изумителен. Случайности в нашей жизни упорядочивают наши промахи в судьбе. Вот смотрите. В принципе как счастливо это существо.
Нечто, слизывая с мордочки пыльцу, блаженно насвистывало свадебный марш и хитро смотрела на Слима и Nadyu.

– Слим, что будем делать? – спросила Nadya
Этот вопрос поставил в тупик Слима. Ему-то делать ничего не хотелось. Это ведь всегда случается с мужчинами, когда им хорошо и рядом есть любимая.
– В начале предлагаю вспомнить, где находился Ветер в последний раз.
– Я полагаю, в своей кельи.

В это время с Неба свалился шутовской колпак и Конь. Он дико ржал и бил копытами себя по груди.
– Чтоб я всегда так развлекался! – произнес он то ли пожелание, то ли тост.

Существо внимательно посмотрело на него и попыталось скрыться.
– Коняшка, милый, скажи, пожалуйста, скажи, где твой хозяин? – стала спрашивать Nadya.
– Что значит, где? Вы не в курсе что ли? Он здесь, рядом. – Конь тихо хохотнул и повернулся в сторону Нечто.

Слим и Nadya удивленно смотрели на Нечто, которое смущенно ковырялось одним щупальцем в ноздре.
– Это Ваше тело, Слим? – спросила Nadya.

© Nadya & Ветер Сергеевич Слободин (Veter)

Яблоко раздора. Dec 05-17 2008
По итогам Дуэли Пера N 18
Участник конкурса "Звезды ВнеЗемелья" 2008-2009

Dalahan:
Наконец-то!
Год я слал заявки – получал отказы, обещания. Но грузовые модули доставляли нам все, кроме того, без чего наши изыскания носили лишь приблизительный, хотя и многообещающий характер. Какова же была наша радость, когда, наконец-то, мы его получили:
Рентгенолюминесценсор дифракционный (геологический) RDP-5Xj – 1 шт.

Ну, теперь-то мы заставим Человечество ахнуть!
Ведь мы уже знали, что Планета буквально напичкана полезными ископаемыми. Первые же работы с этим р....люмо...сценсером не только не разочаровали нас, но еще больше ошеломили. Мы локализовали и определили объемы залежей урановых руд, наличие которых предполагали ранее по результатам радиологического анализа. Залежи в несколько десятков миллионов тонн урана! Обнаружили вольфрам. Не менее трех миллионов тон, скученный в нескольких крупных вольфрамитно-гранитовых пластах, удобных для промышленной разработки. В горах апатиты и фосфатные соли. О таких мелочах, как кварц, золото, хромистый железняк с платиной, алмазы и рубины, я уже и не говорю. Залежи руд прочих черных и цветных металлов, в виду отсутствия их скученности, мы затруднялись оценить.

Первые наши сенсационные доклады на Землю были восприняты с недоверием. Нам предписывали все перепроверять. Но затем тон радиограмм сменился. Нас поздравляли, сулили почести и награды. Мы уже готовились к заслуженным отпускам и мечтали о восторженном приеме на Земле, когда вдруг радиограммы прекратились. В течении нескольких месяцев мы не получили ни слова с Земли. Как будто о нас забыли вовсе.
Продолжая работать и открывать все новые и новые сокровища Планеты, мы не знали, что и думать. И, вот, однажды вместо радиограммы на Планету без предупреждений прибыл пилотируемый модуль. Экипаж состоял из сотрудников особого отдела OPED*, и это сразу испугало. Обрадовало меня лишь то, что командиром отряда оказался мой школьный друг Кевин Блайк. Я кинулся к нему в объятия. Он то мне все разъяснит! Но... объятий не состоялось. Под дулами бластеров нас развели каждого в свой бокс, где и заперли.

Два дня я провел под домашним арестом, ни с кем не общаясь.
На третий дверь бокса разблокировалась, и появился Кевин. Он приказал мне следовать за ним, привел к запертой двери радиоузла – единственному нашему каналу связи с Землей – и потребовал открыть. Код знали я и еще двое. Я хотел добиться разъяснений, но, увидев бластер, направленный мне в лицо, впустил Кевина внутрь. Он осмотрелся и только тогда все рассказал:
– Ваши находки, Генри, поставили человечество на грань военного апокалипсиса. Ассамблея наций не смогла договориться о правах на разработку ресурсов Планеты. Во избежание глобальной войны, принято решение закрыть проект XJ-12. Все файлы о Вас уничтожены, включая координаты Планеты. А сюда... послали нас.

– Зачем?
В ответ Кевин вскинул бластер и несколькими выстрелами уничтожил терминал связи.
– Нас снабдили топливом только для полета в один конец. А топливо с Вашего модуля слито и, вон, горит,– за окном бушевало зарево пожара. – У тебя нет бренди, Генри? Выпить бы, а мы с собой не прихватили в суматохе.


Тень Цитадели:
"Бренди?", – очумело пробормотал я себе под нос, – "Что, все так серьезно?" – Я смотрел на огонь и начинал понимать, как же сильно мы вляпались.
Выкрутиться из этой заварушки будет не так-то просто.
"Хорошо хоть с орбиты нас не спалили вместе с топливом", – изнутри прорвалась горечь,– "Ну, почему, почему, как только что-то начинает получаться, становится так трудно вести себя по-человечески. Делить по-братски, дружить, любить?! Бредятина. Действительно, пойдем в блок, выпьем за здоровье нездоровой цивилизации".

Кевин убрал бластер в кобуру и хлопнул меня по плечу:
– Не куксись, братишка. Нам ли жить в печали? Тем более что осталось недолго! – и он засмеялся.
Железный Кевин. Так звали его в прошлом. Наверное, так же его звали и на службе. Железный, непрошибаемый Кевин.
Через четыре поворота коридора мы, наконец-то, попали ко мне в блок. Я выдохнул - у каждой двери стоял сотрудник OPED-a. Сомнения вновь вернулись. Надо было возвращать контроль над ситуацией.

Достав из тумбочки бутылку без этикетки и стакан, я протянул их Кевину:
– Извини, второго нет, – плюхнувшись в гамак, глазами я предложил гостю сесть на стул.
Кевин налил полстакана и, выдохнув, плеснул жидкость прямо в рот.
– За старушку Землю, – прохрипел он.
– За новые горизонты, – подмигнул я.
– Генри, ты извини, ребят я уберу. Надо было не допустить паники на первых порах, сопротивления и ненужных эксцессов. Думаю, ты сам введешь своих людей в курс дела.
– Конечно, я понимаю. Надо, значит надо. Как сынишка, как Виталик? Все рисует?
– Забросил. Чего с него взять – мальчишка, – в уголке его глаза мелькнула слеза.

Гамак уже качался с достаточной амплитудой. Чуть повернувшись, я ударил Кевина ногой в голову. Вместе со стулом его отбросило к стене. Вслед за ударом я выпал из гамака и с низкого старта метнулся к кобуре:
– Скажи им, что все в порядке, – посоветовал я, наставив бластер на бывшего товарища, – Поговорим!

– Понимаешь ли, хм-м... Кевин... Кевин никогда не употреблял спиртного. Ни под каким видом. Ни в каких случаях. Он был железный Кевин. А железо – не плачет, кстати. Но это все мелочи. И константы со временем могут измениться. Самопожертвование отряда отправившегося сюда – практически безгранично?! Согласен. Команду из таких отчаявшихся голов собрали быстро!? Возможно! Топливо, кстати, можно было не жечь, а использовать на первых порах для поселения. Я не хочу вмешивать наших людей или не людей. Мы будем решать, что делать вдвоем.
Вы допустили одну ошибку. Одну, но с моей точки зрения – ключевую. Если бы в верхах хотели стереть данные – вам не было смысла садиться на планету и театрально жечь топливо. Один удар из космоса – и базы нет. Возвращаетесь на Землю, выполнив задание, и вас сбивают. Единственный способ сохранить тайну – уничтожить ее носителей. Членам OPED-а это известно, лучше, чем кому-либо другому. И стоило помнить, что мы геологи, тоже в какой-то мере разведчики. И готовы везде искать полезные ископаемые. Я думаю, что нашел жилу. Как тебе кажется, назвавшийся Кевином: может отец перепутать Виоллету и Виталика, сына и дочь?
Итак, давайте договариваться, что Вам нужно в действительности? Кто Вы – "Кевин"? И почему, когда Вы устроили представление, вы не уничтожили так же рентгенолюминесценсор дифракционный (геологический) RDP-5Xj?

Я выдохся и в ожидании смотрел на изображение школьного друга.


Dalahan:
Подлость – воспользоваться его ликом! Ликом моего друга! Этого я им не прощу!
Мне захотелось еще раз пнуть жалкого лже-Кевина. Но тот, прийдя в себя, умоляюще замахал руками:
– Нет! Не убивайте! Я все расскажу.
Я подставил стул и, усевшись, не отводя бластера от головы существа, приготовился слушать исповедь.
– Все расскажу. Только... дайте еще бренди.
– Пожалуйста, – я отдал ему всю бутылку. Тем более что это было не бренди – что лишний раз доказывало – передо мною не человек.
Тварь выдула содержимое, морщась, сплюнула и, казалось, захмелев, начала несвязную речь.

– Я... мы не с Земли.
– Это я понял.
– Мы драканы. Система HH-18-Truper, по вашей клас-с-си-фикации.
– Дальше.
– Мы перехватили ваши радиограммы... Уран нам самим нужен. А с апатитами, вообще, дрова.
– Почему оборвалась связь с Землей?
– Элементарно. Облако металлической пыли в двух парсеках отсюда.
– Почему вы не уничтожили нас с орбиты?
– А Вы как д-д-думаете?
– Мы вам нужны. Мы и рентгенолюминесценсор.
– Во-во. Планет с ресурсами много, а р-р... короче, эта штука – одна. И она теперь у нас. Но только вы умеете ею управлять.

В моей голове закрутились мысли:
"RDP-5Xj работает на частоте тетра-излучений. Если прокачать его ураном, можно послать сигнал на Землю. Он пробьет любую звездную систему – не то, что облако металлической пыли. Это шанс!"

– Ваши условия?!
Тварь явно обрадовалась повороту:
– Для Вас любые. Требуйте, чего хотите. В рамках разумного, конечно.
– Прежде, я хочу убедиться, что с RDP-5Xj все в порядке.
– Конечно! Хоть сейчас.
– Только без глупостей. Мне терять нечего. Пойдем туда вдвоем.
– Естес-ственно. Тем более что... – существо прищурилась и продолжила полушепотом, – я работаю еще и на данкладов.

В ангаре мы были одни. Вот, он. RDP-5Xj. Мой... наш шанс. Я отпихнул лже-Кевина, отчего тот повалился на пол, и, подойдя к агрегату, незамедлительно принялся за работу. Прежде, надо было загрузить в реакторную камеру урановую крошку и произвести энергетическую прокачку нуклидного катализатора. Доведя энтропический коэффициент до пять и два, я добавил руды и вывел излучатель на максимальную мощность. Еще немного времени потребовалось для фокусирования дифракционных решеток и... я был готов пробить пространство мощным потоком тетра-кварков. Оставалось вспомнить морзянку.

Тут я увидел возле себя Кевина. Черт! Забыл о нем. Еще час назад в усмерть пьяный, теперь он смотрел на меня чистым, как горный хрусталь, взглядом. Я вскинул бластер, но он мягко отвел дуло от лица:
– Если бы вы, геологи, разбирались в бластерах так же, как в рентгенолюминесценсорах, то ты бы знал, что когда вот эта лампочка горит красным, а не зеленым, бластер не выстрелит. – В руке Кевин держал резиновый шарик, наполненный жидкостью. – Это твое бренди. Хотя, нет, – он понюхал содержимое, – растворитель ПХ-12 российского производства.

Холодок пробежал у меня по спине.
– Ты спрашивал, почему мы вас не уничтожили с орбиты. Видишь ли. Человечество глупо, но гуманно. По меньшей мере, в той его части, которой служу я. Нельзя отнимать у человека последнюю сигарету. Нельзя отнимать последний шанс выжить. У нас он есть. Только нужно им мудро распорядиться.
Разряд электрошокера повалил меня на пол.
– Ты прав, мы пошлем сигнал. Только не на Землю. Война там уже, скорее всего, началась. И те, кто прилетят на наш позывной, не будут столь гуманны, – Кевин стал управляться с уже готовым к работе RDP-5Xj. – Кстати, Виоллета просила тебя поцеловать. Она не может забыть, как ты кормил ее мороженным.


Тень Цитадели:
Теперь я не мог двигаться, а после последней фразы не мог и думать. Постоянно заклинивало.
"Виоллета, мороженное... Виоллета, мороженое... Какое, к дьяволу, мороженное? Я видел ее только на фотографии, на встрече выпускников. И никогда не кормил ничем, в том числе и мороженным! Какой растворитель, когда это был клей, обычный перхлорвиниловый, но, действительно, ПХ-12. Правда, в его состав входит растворитель..." – мысль не скользила легко и непринужденно, а как испуганный заяц металась зигзагами и уходила от погони. – "Куда он хочет послать сигнал, если не на Землю? Неужели это – Кевин? Его интересует гуманность, зачем же он тогда пошел в OPED?"

Между собой мы называли ее Контора. В обязанности сотрудников Конторы входило отслеживание необычного в техническом и биологическом материале, на Земле и в космосе. По понятным причинам, космос и все побывавшее в нем, были под особым контролем. Необычное, непонятное изолировалось на базе OPEDa. Больше их никто не видел. Пытающиеся скрыть свои новые возможности уничтожались на месте, как враги Земли.
"Но мы-то здесь при чем?" – я мысленно перебрал еще раз все, что случилось с момента нашего прибытия. И внезапно части головоломки стали сходиться. Не все. Но...

Итак, мы находим планету с большим количеством ресурсов. Достаточно необычную по известным нам космическим меркам. Она буквально вся состоит из редких полезных ископаемых. И... и все. Более ничего не нужно. По одним каналам к нам летел наш обожаемый приборчик. По другим – подразделение OPEDa.
Но оставался Кевин. Или то, что было Кевином. Он ставил под вопрос всю построенную мной гипотезу. Сплошные нестыковки его рассказа и нелогичность поведения подразделения не поддавались моим мыслеупражнениям, а лежать на полу уже надоело.

Я встал и вышел в коридор, хотелось остаться одному и подумать, пройдя мимо охраны, я вновь вернулся к себе. Плеснул в стакан бренди, выпил, качнул гамак и закрыл глаза. Я понял, что куда бы Кевин или лже-Кевин не послал сигнал, это ничего не меняет. Уже ничего. Силовой контакт был не нужен. Я так и не разобрался, кто прилетел к нам, но того, что понял, было достаточно. Вся моя команда давно спала. И мне не помешало бы.
"Хорошего всем дня", – подумал я и отключился.

***

Кевин оторвался от прибора, посмотрел через плечо на лежавшего человека и хмыкнул – ударило сильнее, чем рассчитывал. Отвернувшись, он продолжил работу...


Dalahan:
***

На стол управляющего Службой Разрешений Чрезвычайных Исследований флотилии колониальных кораблей Тетрис-12 легла депеша, полученная по каналу тетра-кварк:
"Группа J. Бригадир Кевин Блайк.
Опасения подтвердились. По регистрационным записям прибора RDP-5Xj Планета состоит лишь из кремнезема и алюмосиликатов. Прочих полезных ископаемых в действительности не обнаружено. Все члены геологической партии находятся в состоянии тяжелейшего нейротоксикоза, вызванного партией искусственных продуктов питания, присланной с Земли. Жду указаний".

Глава OPED флотилии, Андриан Кортнев, вызвал секретаря, и в задумчивости стал ходить по кабинету.
"Врет. Алюмосиликаты – это то немногое, что не способен обнаруживать RDP-5Xj. Почему Блайк врет?.. Неужели начал двойную игру?"

Когда секретарь, Мария Шварц, вошла в кабинет, Кортнев продиктовал ей ответную депешу Блайку:
"Бригадиру К.Блайку.
Приложите усилия по сохранению жизни и здоровья членов геологической партии. В особенности доктора Генри О'Квэйка. Подготовьте оборудование и людей к отправке на Тетрис-12".

– А теперь, Мари, главное. Найдите Земана. Так, чтобы об этом никто не знал. Передайте приказ немедленно отправиться группой в составе пяти крейсеров к Планете. И пусть ждет моих дальнейших указаний.
"Неужели эти мутанты морки решили разыграть свою карту в игре?.. Ах Блайк, Блайк! И ты с ними!"

***

Я видел сон.
Хрупкая милая девушка в белом бальном платье кружилась с букетом розовых цветов в вихре танца. Ее фигурка невесомо скользила по празднично украшенному залу. Кругом радостные счастливые лица. Вот она останавливается возле и одаривает меня своей искрящейся переживаниями улыбкой. Я протягиваю ей розетку с мороженным. Девушка подхватывает ее и снова уносится от меня. Я успеваю почувствовать лишь нежное прикосновение ее пальцев.
Видение сменяется. Я в служебной библиотеке. Передо мной статья из научного альманаха:
"Дисфункции центральной нервной системы при чрезмерном употреблении пищевых минеральных добавок Е2567, Е-3568, Е3575..."
Голову сковывает сильная боль. Видения становятся сумбурными. Передо мной какие-то монстры. Кажется, они смеются надо мной. И... Кевин! Он возится с RDP-5Xj.
Сволочь!..

Когда я открыл глаза, то обнаружил себя лежащим на койке больничного бокса. В вену руки воткнута игла, шланг, капельница. Рядом – незнакомый мне человек в белом халате. Заметив, что я пришел в себя, он навис надо мной и мило улыбнулся.
– Вы кто?.. Что со мной? Где мои люди?
– Не волнуйтесь, доктор Квэйк. Вы и Ваши люди отравились партией бананового пюре. Но все уже позади. Скоро мы отправим вас на Землю.
Незнакомца в белом оборвал голос Кевина откуда-то сбоку:
– Отправим, отправим. Оставьте нас, Зак.

Когда мы остались одни, Кевин подсел ко мне и сунул в руки яблоко.
– Вот, Генри, что есть надо. А не ту дрянь, что вам присылают.
Я с немым вопросом уставился Кевину в глаза.
– Не надо смотреть на меня так, Генри. Этим ты не поможешь мне решить, что с тобой делать. У меня дилемма. Причем, одновременно и прагматическая, и нравственная. И ты в ней главная загвоздка. Все было бы ничего, Генри, поверь мне, если бы эта скотина Кортнев не стал бы обо всем догадываться. А теперь... – Кевин взял в руки шприц и какую-то ампулу. – А теперь отгадай загадку. Помнишь, я говорил тебе о последнем шансе, который не отбирают, как последнюю сигарету. Так вот, это и есть твой шанс. Итак, старая русская загадка: два кольца, два конца, а посредине гвоздик.

***

Корабли Командора Земана были уже в пяти парсеках от Планеты, когда путь им преградила боевая флотилия из десяти тяжелых крейсеров.
– Морки! – подумал Земан.

***

Когда пришла пора действовать, я был полностью готов. Надо было заканчивать затянувшийся пролог. Десять против пяти вполне достаточно.
С мостика флагмана я продиктовал аудиосообщение:
"Командор Земан, возвращайтесь. Вы никого и ничего не заберете с планеты. Передайте Кортневу: для флота OPED с данного момента это закрытый район. Любая техника, проникшая с неутвержденными целями в очерченную нами зону, будет уничтожена, биологические объекты – оттранспортированы на Землю. Все. Переговоров не будет. Начинайте маневр!"


Тень Цитадели:
"Проклятые морки!" – выругался Земан.
– Отходим в район базирования, – передал он штурману.
"Проклятые, но глупые морки, мы еще вернемся!"
И вдруг прямо в ухо кто-то громко сказал: "Не советую!".
Командор вздрогнул и огляделся, рядом никого не было.

***

"Гвоздик...", – повторил я задумчиво, – "посередине..."
– Кевин, а ты когда-нибудь видел живого морка? Нет?! Ты даже не знаешь, на кого работаешь, разведчик! Придется тебя просветить: морк – это я.
Мой школьный друг согнулся пополам в приступе смеха:
– Генри, это лучшая шутка перед смертью из тех, которые я когда-либо слышал. Ты молодец, Генри. Однако – пора.
Кевин нагнулся, и я почувствовал, как игла входит в мою руку.
– Извини, Генри, но у меня не было выбора – жизнь странная штука, но, иногда, она заканчивается неожиданно. Спи, Генри, спи.
Последнее, что я видел – вбежавшего взволнованного охранника:
– Капитан, над планетой корабли морков!..

Кевин побледнел:
– Эвакуация! Готовьте корабль к взлету, немедленно! – он повернулся к лежащему телу, моему.
Замерший взгляд, застывшие губы, изогнутые в улыбке, холодеющая рука. Испарина выступила на лбу Блайка, а прямо в ухе раздался сочувствующий голос: "За ошибки нужно платить".
Чей это был голос?! Кевин же знал, что в палате, кроме него, уже никого нет!
Он бежал по коридорам базы к кораблю, а изнутри в черепную коробку истерически билась мысль: "Только бы успеть, я должен успеть!" Кевин любил жизнь, свою жизнь и очень хотел жить.
Жить!

***

Я стоял, привалившись к стене около переходного шлюза, подбрасывал яблоко и напевал глупую считалочку:
"Раз, два, три,
Еще быстрее ты беги.
Четыре, пять, шесть.
Яблоко опять не съесть.
Семь, восемь, девять
Лучше было не проверить".

С последними словами из-за поворота вылетел школьный друг. Друг, с окончательным диагнозом. Надо отдать должное, он выхватил бластер и начал, приближаясь, садить в меня. Естественно, попал. И убил. Последовательность – основная черта сотрудников OPEDa. Яблоко выкатилось из слабевшей руки и упало прямо под ноги бригадиру. Поскользнувшись, в падении он рыбкой влетел в открывшийся люк. И подозреваю, здорово приложился о внутренние переборки...

***

Когда корабль был готов к старту, я вошел в рубку и, не обращая внимания на экипаж, непринужденно сел прямо перед капитаном на панель управления. Вытащил из оттопыренного нагрудного кармана яблоко и с наслаждением откусил приличный кусок:
– Это просто хамство с твоей стороны, ты уже дважды не даешь мне съесть то, что презентовал сам. Дразнишься, да? Молчишь теперь? Можешь не нервничать, корабли на орбите контролируются! Мной контролируются. Да, и чтобы не откладывать в долгий ящик, договоримся сразу – паниковать, стрелять и взрывать ничего не надо. Корабли я убираю, – я щелкнул пальцами. – Все можете взлетать. Ах, да, еще пару слов. Кевин, вся ваша OPED – ископаемое. Темные века. И все, кто идут туда – тоже ископаемые. Но, отнюдь, не полезные. И нам, геологам, Вы неинтересны. Не прилетайте больше, не надо!

***

Я наблюдал из окна станции за взлетом корабля и доедал яблоко. По личным боксам "просыпалась" поддерживающая меня ментально команда. Мы пробыли на планете достаточно долго, чтобы осознать многое и измениться. Познать себя, стать лучше, научиться пользоваться скрытыми резервами и управлять энергиями космоса. Планета давно ждала одушевленных. Такова была цель ее создания – улучшать! Кевин измениться не смог или не захотел, а здесь могли оставаться только полезные ископаемые. И это так естественно. Здесь, отнюдь, не рай, но место, где предоставляется шанс.

Моркам, когда они прилетят, мы скажем то же самое.
___________________

* OPED – Office оf Permitions for Extraordinary Development

© Dalahan & Тень Цитадели

Дамы и Господа! Ваши новые шедевры для Магии Пера можно создавать в Уголке Каминного Зала "Магия Пера".


Великим Начинаниям – Удача и Великие Свершения!
Долгим Походам и Странствиям – Счастливый Исход!
Уставшим Путникам – Яркий Свет и Добрый Огонь!