Удар N 1. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 29)

Неспелый.

Если бы вас попросили назвать цвет лимона, то, почти наверняка, вы бы выбрали желтый. Именно такого цвета лимоны лежат в магазинах. Но тот лимон был нежно-салатовый с зеленым боком. Только посмотрев на него, я почувствовал во рту сильнейший привкус, как будто его жевал. И в обычной ситуации лимон ушел бы спать в холодильник. Но только не в этот вечер. Не зная, что обречен, он лежал прямо на столе, демонстрируя свою незрелость и неоправданную смелость. В данный момент нас роднило наплевательское отношение к собственной судьбе.

После телефонного разговора жизнь стала похожа на раскиданный паззл. То, что собиралось годами, оказалось разбросанно взрывом по закоулкам души. Попытка составить хоть что-нибудь, на первое время, провалилась. И надо было пережить, пережить, чтобы начать снова.
– Как? Как, если я делал все, что мог? Если больше просто невозможно, – мысли угнетали, еще больше угнетала их траектория. По кругу, по кругу. Одни и те же вопросы, одни и те же ответы. И дрожащая злость и непонимание.

Я взял нож и отрезал первый кругляш. Жевалось плохо. Кожура оказалась тонкой, но особенно лимонной. Однако круг мыслей распался, а кто-то внутри даже спросил: "Может, хватит?" Я отрезал второй кругляш и, чтобы не лезли с вопросами, сразу третий. Осталась половина.
– Ну, почему все-таки людям обязательно надо устраивать другим сцены. Ведь гораздо интереснее работать с зеркалом, – мысль, попытавшись вырваться, вернулась в рот вместе с еще одной частичкой бледно-зеленого плода. Я честно заработал паузу в собственном аду.

Зачем я вам все это рассказываю? Так, просто. Потому что даже лимон может стать воплощением вселенских принципов.
Мне было кисло на языке, я сидел и пытался почувствовать, как дела у желудка. Очередной вывод о своем бытии я сделал: лимон, конечно, зелен и неспел, но разве виноват?! Он послужил напоминанием одного из принципов разумной жизни: "все претензии только к себе!".

Ответ N 1. Чарли. (Баллы за удар : 26)

"Если бы лимонов не существовало, их следовало бы выдумать."
Том Стоппард

Пластилиновое окно. Я перестала закрывать на ночь занавески – пусть смотрят. Пусть.
Но никому не придет в голову. Теперь я пытаюсь восстановить ход событий, а на деле отсрочить тот момент, когда придется поднимать тяжелое, безвольное тело с кровати.

Ну, с чего все началось?
Был стол, помню. Легкий газ на окнах – полупроницаемая мембрана, через которую мы видеть могли, они – нет; помню. И лето, кажется, хотя может быть и зима. Да, вернее зима. Условимся, что помню.
Завернуть в магазинчик на длинной улице, где женщина держит старый пианино: на каждой клавише по стиху. Кыш, нет, это сон, это другое.
Фрукты, конечно. Выбрасывать будущее – варварство, так ты говорил, Рассовывал по горшкам с цветами: по три, по десять, сотнями – лимонные косточки. Над разрезанными, мертвыми, плакали часами.

А теперь игрушечный, смешной, омерзительный квадрат окна, в нем всего один горшок – лимонное дерево. Ты говорил: "Лимонные деревья умирают внезапно". Я поняла это, когда по инерции думала, что недостаточно тебя берегла, что за занавеской слишком мало света. Внезапно – синоним неизбежности.
Сегодня среда, за окном весна. Может быть осень – я не могу отличить. Скажем, осень. Условимся, что сумела отличить. Я проснулась в своей кровати и увидела сухое лимонное дерево – все свое горькое наследство.

Меня разбудила медсестра. Строгая безликая кукла. Привычным движением я потянулась к тумбочке, неверной рукой взяла с блюдца маленький желтый – земной – шар. Аскорбиновая кислота. Мне уже не нужно объяснять, что никакого дерева нет и не было. Мне стало лучше. Возможно. Условимся, что лучше.

Удар N 2. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 28)

Кислинка.

"Это ведь не моя кислинка!
Сводит зубы от драм чужих.
По иконе бежит слезинка...
Мне б сорваться..."
(c) Настоящая

"...Иногда, я был готов убивать, но – уберегся. Умирать не был готов, ни разу. Не самурай. Всегда боялся бить в полную силу – покалечу. Быстро научился не бить вовсе. Больно, зато ответственно. Гордости было больнее всего. Так ей и надо. На вопрос: "что смешного?" всегда отвечал вопросом: "а что плакать, что ли?" И смеялся... до рвоты. То, что другие считают драмой, вызывало только смех. А если подумать, то и трагедия тоже. Из еды предпочитал кислое, особенно, несозревшие яблоки и лимоны. Помогало сконцентрироваться. Обнаружить в себе жизнь. Ел и смеялся.

Был беспощаден. К себе. Не щадил других. Слово больнее кулака и мучительнее физической боли. Слова не проникают ядом, они кислотой сводят рты, пытающиеся ответить, и долго будоражат нервы послевкусием. Этого мне было достаточно. Достаточно знать, что я переживу их всех. Со всеми их любовями и ненавистями, с их импульсивностями и желаниями. Я был единственным неизменным островом в океане человеческих изменений. И я пережил их. Пересуществовал.
А теперь, когда вдруг жить захотелось, тело уже не то, развалилось тело в попытках сдержать нутро, не позволить. Вот только, если лимончик дольками порезать..."

– Батюшка, чай готов! – Евдокия выдернула меня из полузабытья. – Пойдемте.
Я встал с колен, вяло размышляя о том, что начинаю сдавать: "Не убил человек никого, не ограбил, бедняга. А воротит от воспоминания, голову туманит. Тяжко исповедь прошла, но ведь не раскаялся. Смирение свое гордыне подчинил. Всего себя самости служить поставил".

Отец Илья подошел к столу, сел, взял в руки чашку, посмотрел в задрожавшую укрощенную гладкими фарфоровыми стенками тьму и задумчиво произнес: "А что, Евдокия, есть ли у нас лимоны?"

Ответ N 2. Чарли. (Баллы за удар : 29)

Изучая большую черную коробку на столе, я думал о том, о чем, наверное, думает всякий дворянин, оказавшийся в бедственном положении, и внезапно получивший разрешение всем своим проблемам.
Я читал газету, будто ничего не случилось (это было лучшим, что только можно сделать), из которой можно было вынести только то, что и всегда: лакей судится со своим барином за какие-то совершеннейшие для барина мелочи; кони затоптали беременную женщину – в общем, тот же мрак, что и всегда, с поправкой на двенадцатое апреля какого-то года.

Нет, это решительно невозможно. Самым безразличным голосом, на который я только был способен, я обратился к Аннет, которая смотрела на меня уже десятую минуту, пока я просматривал газету:
– Голубушка, чего же вы ждете? Я думал, вам интересно.
Аннет, коварнейшее из существ, только того и ждала. Приоткрыв крышку, она побледнела и поспешила закрыть её обратно.
– Марк, там три лимона.

Это было уже нестерпимо. Я отложил старинную газету в сторону, и вышел из себя. Тихонечко так.
– Да где ты набралась этой дряни? Я тебя на улицу перестану выпускать: жена ты мне или кто? "Три лимона", – я попытался передразнить её голос, но вышло дурно, и с чувством сплюнул, – миллиона, миллиона! Я с тобой как с королевой, – я перехватил её взгляд, окидывающий съемную однокомнатную квартиру с совковой мебелью, и сбавил тон, – теперь буду как с королевой, Аннушка. А ты не можешь для меня перестать сыпать этим жаргоном. Да и с чего ты взяла, что именно три?

Аннет, как я уже говорил, существо до крайности желчное, хоть и милейшим чуть вздернутым носиком, поспешила откинуть крышку и продемонстрировать мне три остроносых лимона, лежащих в глубине сумки-холодильника.
Я опешил. Знаете, если вас с детства кормят сказками о несметных богатствах чешского дядюшки, вы рассчитываете после его смерти на несколько иное наследство. Миллионы, лимоны... я сел обратно на шаткий стул и закрыл лицо руками.

Удар N 3. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 24)

Лимон I.

"Король слишком мягкотел. Подданные начали позволять себе много непозволительного. Государству нужна твердая рука. Нет прямого наследника", – назойливый шепот проникал в уши племянника короля через стены замка в часы тренировок с мечом, настигал среди сна в опочивальне, попадал в блюдо во время еды и, конечно, мешал занятиям со старым учителем. Может, это и не всегда был шепот, или редко – шепот, а, чаще, мысли самого 16-летнего племянника, дела это не меняло. Девиз короля: "Ваша жизнь кисла, но она полезна" и герб с изображением лимона стали не состоятельны.

– Простите, я вынужден напомнить, что мы разбираем очень важную тему! – голос учителя грубо прорвался через завесу грез и планов.
– Да помню я: принципы жизни, скривившись, ответил ученик. Чего там разбирать: поел, поспал, наследника сделал, повеселился и умер.
– Вы плохо слушаете, сир, живое во вселенной умереть не может!
– А вот и проверим! – юноша резко встал и вышел мимо отшатнувшегося учителя.

Утром солдат охраны, подкупленный врагами и убивший правителя, по словам его племянника, был казнен. Других версий произошедшего никто не выдвинул. Рыцари промолчали. Прошедшая череда несчастных случаев тщательно проредила верную дворцовую прислугу. Государство задрожало, почувствовав твердую руку.

***

Прошли годы, и Правитель решил посмотреть на королевскую усыпальницу, где предстояло упокоиться и ему самому. Неспешно он добрел по парку до входа и увидел невозможное: на камнях крепко стояло лимонное дерево, уходило корнями вниз в склеп или росло из него.

"Жизнь нельзя уничтожить, она не умирает, а лишь переходит из одного состояния в другое!" – неуслышанное воспоминание уязвило седовласого правителя.
– Бред! – выдохнул он, расстегивая камзол. – Топор мне! – зычный голос стегнул стены склепа и заметался набатом.
Рука резко сорвала единственный плод. Кулак сжался, выдавливая сок.
– Принесите мне топор!!!

Ответ N 3. Чарли. (Баллы за удар : 28)

Неужели бы мы ждали "хеппи энда"? Красные в нашем детстве, ты знаешь, всегда опаздывали. Тебя уже избили, надругались, и ты уже отдал Богу душу, и только потом взмыленные выскакивают из-за горизонта наши лошади и на них кроваво-красные всадники – крушить врагов и мстить до третьего колена.

Ну вот, кажется, ты меня понял. А теперь попробуй вспомнить: давно, еще мальчишкой, ты спрашивал меня, что бы я сделала, окажись мы на заснеженной вершине с последней банкой тушенки. Я была за то, чтобы ее разделить и ждать вертолета со спасителями ну или чего-нибудь в этом роде. Ты, конечно, отдал бы всю тушенку мне: тебя мало волновало, что она бы мне в горло не полезла.

А теперь оглянись вокруг, мой милый сообщник фатума: до чего странно исказила наша общая реальность твой вопрос. Экспедиция, несчастный случай? Какая теперь разница. Вокруг только следствия, и я уже не пытаюсь, как раньше, поймать за хвост причину. Белое и холодное – вот теперь наш мир. Как будто и нет ничего. Ничегошеньки. Мы вне зоны покрытия. Над нами больше не властна логика, не властен большой тварный мир. Времени нет. Нет пространства. Вернее, его столько, что дышать нечем. И тут лимон из твоего кармана. Сморщенный, промерзший насмерть. Кого спасет твой лимон, крысиный ты мой пророк?

Может, мне стоит разделить его пополам? Или ты отдашь его мне? Оглянись, спасателей сегодня не будет. Спасатели будут завтра, идеологически верные, красные, как спелые томаты, борцы за гуманность и жизнь на земле.
Мне нечем есть твой лимон, я забыла, что такое пальцы. Наверное, под теплейшими раньше перчатками руки уже сплошь черные, словно мы постепенно, с периферии превращаемся в каких-то новых, черных, невиданных существ. Мы уже чужие этому миру.

И с каким-то необычайным удовольствием я смотрю, как ты ослабевшей своей рукой отправляешь в пропасть ветхий лимон вместе со всем устаревшим мирозданием, его законами и принципами.

Удар N 1. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 32)

Его Величество возвращался домой. Он ехал, опустив голову. Еще бы, предстояли эти отчеты – никому не нужные – о времени, проведенном в странствиях.

Его Конь шел, весело понурив голову. Если вы думаете, что невозможно весело понурить голову, вы просто не знаете Коня. Не понурить голову нельзя, а то хозяин намылит ее за непочтение, а весело – потому что приближалось время длительного литературного запоя шефа. Как говорится: "У каждого свой запой". Всяк сверчок, знай свой шесток. Каждый конь имей свой автопилот до конюшни.

Долго ли, коротко ли вилась дорожка, да только от продолжительных горестных раздумий заснул всадник. Конь же, никогда не упускавший случая отдохнуть, мгновенно отключился. Так они и ехали, тихонько посапывая и похрапывая, пока не уперлись в ворота Цитадели. Но после этого, они ехали, ехали... Конь, равномерно покачиваясь, перебирал всеми четырьмя, создавая иллюзию движения.

Неизвестно сколько бы спали наши герои, если бы вдруг из-за стены не раздался чей-то грозный голос: "Куда прешь, скотина?" Конь привычно не отреагировал. Его Величество вздрогнул, проснулся и обиделся. "Сам скотина", – закричал он, нащупывая булаву, – "сейчас въеду и... И так въеду!"

Почуяв неладное, проснулся Конь. В голове билось последнее прозвучавшее слово, сама же голова равномерно билась о ворота. И от биений возник противный резонанс, от которого Конь, двусмысленно заржав, встал на дыбы и ударил копытами в створки. Створки поддались и стали расходиться, а вот всадник выпал в грязь на дорогу... Конь просочился во двор. "Я въехал", – горделиво сказал он, поворачиваясь. Его суверен вставал, сжимая в руках что-то неприятное: "Еще нет, но сейчас и ты въедешь!" И Конь побледнел...

На этом транспортная история заканчивается и начинается другая больничная история о "Коне Бледном".

Ответ N 1. Конь. (Баллы за удар : 32)

Утро. 1 января.
Первый, забегая в закрывающиеся двери:
– Это какой трамвай?
– Вроде 3, – неуверенно отвечает второй.
– Вы тоже не знаете? – уточняет третий.

Четвертый слушает, но молчит и смотрит в окно.

– Так, давайте узнаем у водителя, – настороженно предлагает первый.
– Ну, наверно, надо, – соглашается второй и прислоняется с блаженным лицом к покрытому инеем стеклу.
– Товарищ Водитель! Это какой номер? – собирая остатки разума и речи мычит третий.

Четвертый напряг слух.
– Третий. – Уверенно отвечает водитель. – Но идет в объезд.
Четвертый задумался.

Первый, второй и третий дружно и многозначительно понимающе говорят:
– А понятно....

Четвертый неожиданно:
– Как в объезд?!. Там же рельсов нет у нас пути только прямые!

Подымается спор и паника.
Водитель многозначительно молчит и придерживает дверь от всех четырех пассажиров.
Далее следует остановка, и из трамвая вываливаются Ветер, Дракон, Конь и Тень.

Дракон:
– Вот так всегда, пока Конь не открыл рот, все было хорошо...
– Да, и иней так душевно на лбу растекался.
– А вы ведь и трезвых не слушаете, причем тут Конь? – резонно замечает Тень.

Через некоторое время трамвай исчезает. На глазах у четверки рыцарей, появляется образ Аманиты, напоминающий черты водителя.

– Третий, третий, – эхом передразнивает она всех, – пить меньше надо! У нас все пути ведут в Цитадель, забулдыги...

Конь робко, пока остальные молчат:
– Кстати, господа, а еще чего-нибудь осталось?..

Удар N 2. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 32)

Во дворе Цитадели, отрастив два крыла и нечто похожее на огромную пасть, хаотично, постоянно ломая траекторию и плывя очертаниями, метался Тень. И при этом панически вопил: "Не туда! Левее забирай! Ровнее, ровнее. Да, левее же! Неет!" Тень остановился и на него сверху сначала рухнул Дракон, а уже затем край задетой им в полете башни.

Дракон встряхнулся, обломки полетели в стороны. Тень медленно сочился наружу. Когда Дракон отрастил обломанное о башенку крыло, Тень почти вылез, только тень драконьей лапы никак не вытаскивалась, но он продолжал остервенело ее дергать.

– Левее от себя, не от меня, – плаксиво начал Тень. – А ты куда? Куда тебя понесло? Это же чистой воды авария. С отягчающими.
– Не боись, – Дракон весело перебрал лапами, – восстановим. Надо же было проверить воздействие настойки на полетные характеристики.
– Говорила мне мама: "Не пей за рулем".
– Вот и не пей, мне-то что?
– Как что? А соучастие? Не, я в закрома родины не хочу. Я водить, в смысле – летать хочу.
– Ладно – научим. – Дракон взмахнул крыльями и поднялся в небо. – Делай как я, – донеслось с вышины.

Проследив за исчезающим за горизонтом Драконом, Тень налился плотным мраком и, принял устойчивую форму, попробовал – махнул сначала левым крылом, потом правым и начал медленно подниматься в воздух рядом с башней. Освоившись, он оторвал взгляд от крыльев и посмотрел перед собой. Прямо на нечто рыжее, выглядывающее из окна:

– Доброго вечера. Хотите, я буду Вашей тенью? – сказал Тень.
– Да как Вы можете такое предлагать Даме? Вы – монстр! – возмутилось нечто рыжее.
– Слова? – с надеждой уточнил Тень.
– Вы на себя в зеркало посмотрите! Просто монстр! – фыркнуло из окна.
– Неправда, я совсем другой. Я докажу.

Тень сделал неловкий виток, закончившийся в дверях башни. В глазах поплыло, а навстречу рыкнуло: "Куда прешь, скотина?" Ошарашенный Тень замер. Сзади заскрипели ворота Цитадели, и во двор проник Конь. "О, удача!", – подумал Тень, – "Только бледная слегка". И потерял сознание.

Ответ N 2. Конь. (Баллы за удар : 32)

В купе висел оптимизм и табачный смог. Конь и его товарищи по виду и классу, определенные в одно стадо фанатиками биологии, развлекались. Играли в русскую рулетку: они закуривали сигарету, пускали её по кругу и ждали, кому попадёт капля никотина. Толи табак, сворованный у Ветра был слаб, толи Конь жульничал, но большинство окружающих Коня падали от опьянения, быстрей чем от курения.

В соседнем купе шла бурная дискуссия по поводу программы Нового Года. Новый Год рыцари по недоразумению должны были справлять в путешествии, а уж похмелье намеривались отпраздновать в Цитадели.
Конь периодически только успевал шептать в щель магическое: "и выпивки побольше!". Но это результатов пока не приносило. Конь-то понимал, что пить – как на скрипке играть – пару дней не подержишь смычок в руках? и техника уже не та. Потому, решительно оставив своих сородичей, он двинулся в соседнее купе.

– Почему у вас все время одно на уме, Ветер? – возмущался Тень.
Конь очень любил часами болтать с Тенью о смысле борьбы противоположностей во всем (особенно женской и мужской логик), но непьющий рыцарь в принципе вызывал у него подозрение. Конь знал, что Тень иногда пьет малыми дозами свет (что для Коня было просто недоступно). Потому он просто вежливо и благосклонно молчал по поводу своих подозрений.

– Не все одно, я разнообразная личность. – нахмурился Ветер. Я еще думаю о дамах.
Тень усмехнулся.
– Господа, не ссорьтесь. Я тоже не буду пить. А то все уже думают, что у меня не Башня, а магазин алкоголя, и я лично всегда проверяю продукцию. Хватит. Давайте лучше проведем его в беседах и со смыслом.
– Так одно другому не мешает, – перебил невежливо Дракона Конь .
Дракон так посмотрел на Коня, что все мурашки у последнего собрались в одном месте!

Однако через час споры стихли. Наступила тишина. Рыцари после обильной еды легли поспать. Конь нашел проводника, занял у него под векселя Ветра три ящика эликсира и ушел ждать пробуждения рыцарей. За два часа до Нового Года Конь, наливая немножко в кубки, сказал:
– Чисто символически после обращения Магистра и Хозяйки стукнутся кубками и все.

Что было потом, история умалчивает. Но выскочивший утром на перрон пьяный Конь воскликнул, увидев трамвай:
– Я задержу его, догоняйте!
И умчался первым...

Удар N 3. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 27)

– Едут как-то в трамвае Конь, Дракон и Тень...
"Неправдоподобно", – подумал Критик, – "Дракон в трамвай не поместится. Конь в трамвае – противоестественно для трамвая. А если там никого не будет, то откуда возьмется Тень? Может быть, Магистр? Нет! Магистру в общественном транспорте не по чину ездить. А если – я?"

– Еду я в трамвае и...
"Эврика", – обрадовался Критик и написал:
По рельсам медленно, скрипя, как телега, тащился трамвай. Электричество давно кончилось, поэтому приходилось обходиться подручными средствами – трамвай тащили Дракон, Конь и Тень. Транспорт двигался медленно, потому что Дракон все время пытался улететь, Тень принципиально цеплялся всем существом за землю, а Коня шатало из стороны в сторону, как пьяного. Конь тщательно притворялся в целях безопасности. Внутри вагона ТС спорила с Критиком относительно роли МузА в жизни Ордена, временами поглядывая на Коня: не трезв ли?

– Муз это как незаконченная музыка, обещающая продолжение в развитии...
– Ерунда, Муз это просто отражение Zoom-а, либо наоборот!
В это время Конь устал притворяться и, заснув мертвецким сном, осел на рельсы. Трамвай встал.
– Приехали, – сказала ТС и вышла. – Не надо упрощать: Майкл – Менестрель, значит музыка и Муз все-таки связаны.
Когда пара удалилась, внезапный сон Коня прервал Его Величество, гуляющий по рельсам. "Опять нажрался!.."

"Нет не то, банально", – Критик обхватил голову руками, но мысли не давились. Пора было посоветоваться с ТС. Он уже подходил к ее Келье, прокручивая в голове варианты, когда где-то совсем рядом проревело: "Куда прешь, скотина?"
– Гениально! – восторженно прошептал Критик, еле устояв на ногах, и записал: "Ветер пнул спящего Коня и с угрозой спросил: "Куда прешь, скотина?"

Ответ N 3. Конь. (Баллы за удар : 26)

– И в этот момент, рассекая перипетии судьбы путешествующих, страждущий рыцарь возопил гласом справедливости. Он низвергающим зовом спросил: "Куда ты направляешься, создание Божье? Аль, не тебя ли приписывают к иному роду, коли ты препятствуешь конным?"
– Так и спросил, Конь? Неужели он так много слов знает?!

В комнату вошел запыхавшийся Ветер.
– Истину глаголю! Да так и молвил, – сказал Конь, опасливо озираясь через плечо.
Ветер огляделся, оценил ситуацию и шепотом сказал:
– Критик заснул там, в уголке, можешь рассказывать, как было.
– Ну, я и говорю, Тень и Дракон ушли первыми. Помню, Дракон на спор обещал научить Тень летать. Сами знаете, что у трезвого на уме – то пьяный уже сделал...

Ветер, перебивая:
– Ну, а мы с Конем решили прогуляться. Вот идем, значит, морозно как-то стало – трезвеем. Я Коню предложил зайти к Лотадану стихи послушать, заодно и поесть.
Обиженный Конь:
– Люблю я, знаете, когда под шелест слов, лаская рифмой, духовность наполняется едой. Ну, для духовности, что еще нужно? Правильно вдохновение и муза. Вот с вдохновением мы уже вчера перебрали, так что решили повременить с новым, а вот муза...

– Музе, как известно, нужны или жертва, или дары. Конь жертвой отказался быть. Дарить его, сами знаете – лучше сразу объявить войну. Нашли мы у Лотадана поэмы, выгравированные на золотых скрижалях, и уговорили его отдать несколько на время. Честно обещали потом отработать. Надеюсь, он это всерьез не воспринял.
– Очень надеюсь, – испуганно заикал Конь.
– Это как-то везти надо. У меня по статусу только одно транспортное средство – гужевое. Запрягаю Коня в тележку и так славненько, равномерно в сторону Цитадели. А по дороге кочка за кочкой, дерево за деревом – поели, и так хорошо стало. Проснулся я, когда транспортное средство мое меня в лобовую с воротами столкнуло.

– А я что, виноват?! Меня тоже уморило! А ты – "куда прешь, скотина?!" и сразу по лице-мордному органу.
Дракон вежливо:
– Ну, все понятно, а где поэмы-то?
Наступает тишина.
– Предлагаю Лотадану описать страшное ДТП с лобовым столкновением. У меня как раз вид подходящий.

Ветер задумчиво:
– Он сегодня такой счастливый ходил... Истинно, если человек счастлив больше одного дня, значит, от него что-то скрывают. Я предлагаю срочно куда-нибудь вылететь! Как ваши успехи Тень?...

Удар N 4. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 23)

Тайный Советник возвращалась магическими путями в родные пенаты. Магические пути так и норовили свернуть в сторону, и Хозяйка была уверена, что в Цитадели бардак.
"М-да", – в бесчисленный раз подумала Хозяйка, с усилием выпрямляя дорогу, – "Личный Помощник явно не справляется. Пора менять".

Критик, не удивился, когда навстречу из пустоты в коридор шагнула ТС.
– О, на ловца и зверь бежит, – воскликнул он и поперхнулся. – Я хотел сказать – зверь бежит к ловцу. В смысле – Вы не зверь. Но я тоже не зверь, – запутался Критик.
– Совсем разболтались, – сделала вывод ТС. – Что здесь происходит? – строго спросила она, двигаясь к выходу.

– Ничего не происходит, я писал притчу-басню по Вашему заказу. А потом, когда шел советоваться, будто прозрение нашло. В остальном – тихо.
– Посмотрим! – ТС открыла дверь во двор – на ступенях лежал Тень. – Его тоже прозрение нашло или сверху наехало? – спросила Хозяйка Цитадели, внимательно оглядывая двор и каменные обломки в нем. – О, и еще прозрение назревает? – произнесла ТС, рассматривая Коня, отступающего под напором Ветра.

– Ваше Величество, а позвольте полюбопытствовать, – ТС протянула руку и забрала булаву. Ветер остановился в недоумении. – Я верну, – взвешивая ее в руке, успокоила Smoky. – Нет, как прозреватель тяжелый и эффективность небольшая. Не пойдет, – и булава вернулась к хозяину.
Тот, поостыв, буркнул: "Давай в конюшню, пока я добрый". Конь косясь, боком двинулся к себе. И тут сверху упал Дракон, а на него обломки второй башни – настойка оказалась хитрее.

– Это возмутительно! – взорвалась Хозяйка, – стоит оставить Цитадель на полдня, как начинаются транспортные истории!
– А почему транспортные? – обомлел Критик.
– Ну, как же?! Возвращаешься, а половина рыцарей в полном трансе, другая половина – частично. И все норовят собраться вместе, как корабли в порту. Вот и получается Цитадель – Транспорт. А история – транспортная!

Ответ N 4. Конь. (Баллы за удар : 23)

Битва титанов.

Черный лебедь паря в небе отбрасывал тень на землю. Тень с ведрами, чертыхаясь, все же пытался добраться до проруби. Лебедь был непреклонен. Как только Тень не объяснял, что вода очень нужна для строительных работ по восстановлению Цитадели, но птица решительным видом показывала, что прорубь для этого не подходит. Конь, корча рожи, носился по берегу и тоже пытался отвлечь лебедя. Ветер раскручивал булаву с интенсивностью вентилятора и пытался создать преимущественный воздушный поток для Тени.
Главнокомандующий Воздушных сил Дракон смотрел на действие и периодически раздавал указания: "Справа заходи! Теперь петля! Эх, молодо-зелено". Лотадан, Chunya, Критик, Хозяйка Цитадели, Nadya откровенно смеялись. А ZoomKnight пел какую-то веселую ирландскую песню, что создавало настроение семейного зимнего пикника.

Наконец, уставшие рыцари – Тень с пустыми ведрами, запыхавшийся Ветер и расхорохорившийся Конь – уединились в сторонке. Потом они позвали к себе Дракона. Теперь уже Дракон смеялся во всю силу. Вокруг него бегали рыцари и отчаянно жестикулировали, показывая на плавающего с победным видом и уже успокоившегося лебедя.

Когда они вышли к остальным, объявили свой амбициозный и, по их мнению, изящный план: берется бочка, проделывается четыре отверстия снизу, одно с тылу. К отверстиям снизу герметично крепятся две пары сапог, с тылу герметично крепится кожаный гольф. К бочке спереди крепятся закрывающиеся плотно ведра. Данная конструкция, по мнению инициатора Коня, через прорубленное входное отверстие с краю озера пробирается по дну, доходит до проруби и, успешно забирая пробу с места боев, возвращается на берег. Конь в бочке передвигается при помощи поступательных движений, осуществляя рулевые движения хвостом через кожаный гольф. В бочку залезает Ветер, который будет капитаном. Идут по телепатическому пеленгу, который с воздуха подают Тень и Дракон.

Критик резонно возразил:
– Так если вы прорубите лед, зачем вам воду там набирать?
На что Конь и Тень так же резонно ответили"
– А вкус победы?
Nadya, давясь от смеха, пообещала подводникам собрать провизию. Менестрель и Лотадан сели сочинять гимн. Дракон и Тень отрабатывали воздушный пилотаж на земле. Chunya и ТС переглянулись и вздохнули.
– Я так и знала, если заставить рыцарей работать, они изобретут способ, чтобы сделать это максимально долго, а потом придут за выходным днем, – покачала готовой Smoky.

Решено так же было после набора ведер выпустить на месте проруби буй с флагом, чтобы закрепить победу и летом построить памятник "Рыцари, побеждающие лебедя Левиафана". Chunya и ТС смирились с неизбежным и пошли готовить церемонию посвящения в подводники.
Когда час настал, прошла церемония, Нэнси подарила героям цветы. Полупьяного Коня удалось загнать в бочку, выкрашенную в ядовитый цвет, который порекомендовала Amanita, с целью предупреждения подводных нападений.

Бочка уверенными рывками пошла по дну. Ветер подпаивал Коня настойкой, так как мощность – "просто одна лошадиная сила" была маловата. Вначале все шло хорошо. Потом Конь встал. Вернее слег.
– Конь, милый, вставай. Алконавтик мой. Я тебе бочку элитного выпишу, давай еще немного. Остался метр всего! Направление зюйд-вест.
– А я уже не зщюйд, зюйд ни весть, вест-т-т не пойду. Мне спать охота.
"Внештатная ситуация. Отказ двигателя", – подумал Ветер.

Вдруг где-то сверху раздался ужасающий, повторяющийся эхом по всему озеру звук.
– Что там? Тень, докладывайте!
– Внимание! Докладывает Дракон. Две минуты назад противник осуществил визуальное обнаружение вас путем проведения исследования дна. После чего произвел маскировку и применяет акустическое оружие противодействия.
– Дракон, уважаемый! Понятней объясни!

– Сунул голову в прорубь, заметил вас. Побелел, вылез на край проруби, икает и орет безудержно!
– А Тень где?
– Понесся за черной краской и валерьянкой, чтобы вернуть его в прежний вид, и вы его смогли опознать. Как вы?
– Я нормально. Конь спит.
– То есть?
– То есть, все хорошо. Мы не тонем, мы на дне. Здесь у нас, как у психиатра – можно много говорить, но ничего ни сделать. Думаю, лебедь нас и спасет. Я сейчас уши Коню подыму. Пусть Тень повременит немного.

Когда до Коня дошел звук напуганного лебедя, скорость передвижения по дну была равна скорости торпеды. Бочка с грохотом вылетела из-подо льда другого края озера и умчалась в сторону леса...

Удар N 5. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 26)

Тень лежал около входа в Башню и уже в который раз повторял про себя: "Рожденный ползать, летать не может! Рожденный ползать, летать не может!". Голова болела.
Конь сопоставлял понятия: резонанс и ренессанс. По звучанию похоже, но от первого чуть копыта не откинул, а второе было приятно: когда Ветра сдуло – считай, заново родился. Голова от резонанса еще болела.
Господин Критик, пытался повторить путь Коня, но въехать в логику ТС не получалось. Голова начинала болеть.
А в центре двора сидел Дракон и философски размышлял о том, что, сколько голов – столько больных голов.

Наконец, Тень приподнял голову и уточнил: "Я не в трансе, я – в обмороке!" Конь поддержал: "Я тоже не в трансе, а в состоянии..." и покраснел. Критик, тем временем, пожаловался: "Вот так! Вдохновение объявляют трансом, и неудивительно, что оно первым же транспортом... и как можно дальше". Дракон посмеивался и отращивал крыло. Вдохновение, действительно использующее Цитадель, как транспорт, тихонько посапывало по углам. Дорога долгая, сон смаривает незаметно.

Иногда, на спящего в полумраке натыкались Пушистые Комочки и, не рассчитав, слегка давили друг дружку, ругались и разбегались. Те самые Пушистые Серые Комочки (СПК), которые что-то делают с пылью. Отголоски последних магических экспериментов в Башне породили небольшое локальное возмущение. В результате которого СПК-21345 на мгновение получил возможность высказаться на уровне божественного гласа и не оплошал: "Куда прешь, скотина?!", – возопил он своему сородичу и продолжил собирать пыль. Обруганный засуетился и даже столкнулся с обидчиком, но кому были интересны их маленькие разборки?

Во дворе намечалось что-то большее. Большое. Большой сабантуй. А Цитадель продолжала свое целенаправленное движение...

Ответ N 5. Конь. (Баллы за удар : 24)

Авария была неизбежна. Как неизбежна бывает любовь. От этого прячешься, но оно настигает. Бочка с громким звуком врезалась в старый дуб. Ветер потерял сознание.
Когда нос почувствовал нашатырь, сознание Ветра запаниковало. Через некоторое время запаниковали остатки разума. Таким образом, паника передалась всему организму, в конце концов, зрачки расширились, и рот открылся с криком: "Тормози! Ирод окаянный". Увидев Тень, Ветер засмущался и испуганно проблеял, теребя бороду: "Извините...".

– Не привыкать, – бодро ответил Тень
– А где Конь?
Тень посерел. Потом побледнел и, в конце концов, ретировался.
– Что же тут происходит? Кто мне ответит? – крикнул вдогонку Ветер. Но тишина молча ответила эхом. И тут Ветер понял все и для себя переформулировал вопрос: "Кто за это все ответит?!". Ответ он, конечно, знал и решил найти Коня. Часто надеешься, что Конь прикрывает тебе спину, а он, оказывается, за ней просто прячется.

Пока он шел в сторону Цитадели, неизвестно почему, стал думать о Коне и его привычках. Например, все знали, что у каждого есть право на труд, но в силу природной скромности Конь очень редко им пользовался. Или если ты имеешь хорошее здоровье, крепкие нервы и много свободного времени, но тебя мучает ностальгия по прошлому – сходи, попей с Конем, и у тебя всё пройдет.
Он размышлений его отвлек укус комара. В лесах Цитадели водится около 16 тысяч видов животных. Одних только комаров – 15 с половиной тысяч видов. Цитадель была отстроена. Рыцарей было не видно.

Вскоре удалось отловить Paranoida и спросить у него где Конь. Тот вздохнул и показал в сторону тихо двигающегося табуна лошадей. Лошади на собственных спинах везли Коня. Ветер, чувствуя дурное, подбежал к ним и спросил запинаясь:
– Жив?
– Едва... – печально ответил вожак, – вот, везем его на космодром. Он ведь всегда хотел летать и стремился к звездам.
– Да. С транспортом ему не везло. Это я вам, как спец говорю.
Вожак посмотрел на него и тихо произнес:
– Знаете, особенно невыносимы идиоты, которые смотрят на тебя, как на равного.
И они всем табуном отвернули вправо и быстро умчались от Ветра.

Ветер молча стоял. Делать что-то было поздно. Как говорят, "его транспорт ушел".
Вечером он увидел взлет корабля. Конь взлетел, как и мечтал. Этот транспорт был его полностью, и он был всадником.

Удар N 1. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 34)

В гладь зеркала смотрю, нахмурив брови, 
С кровати встав, как водится, с утра. 
"Долой щетину", – бритва наготове, 
В процессе отключаюсь от вчера. 

В сухую ходит лезвие по роже. 
Рвет, не скользит – не больше ли вреда? 
И проступает маска – вся из кожи, 
Которую не сбрить мне никогда.

Ответ N 1. ZoomKnight. (Баллы за удар : 29) 

У многих – маски-лица, все в подсказках 
Случайному знакомому вослед. 
Моя же – замечательная маска, 
Всем трафаретам высший трафарет! 

Моя же маска – псевдолиц мессия, 
Она изображает не лицо, 
Не грусть, не радость и не эйфорию – 
А маски-лица равных мне юнцов.

Удар N 2. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 31)

Щетина лет не изменяет вида. 
Года идут, а возраст – в глубине. 
Случайный взгляд не выдаст индивида – 
Туманю и топлю его в вине. 

Но снова утро, солнцем брызжет в окна. 
Устал так жить, пора менять свой путь: 
Взять в руки лезвие и не пенять на стекла, 
А маску взрезать, обнажая суть.

Ответ N 2. ZoomKnight. (Баллы за удар : 35) 

А суть – что взять – прекрасна и туманна... 
И в лицах, брат мой, правды не найти – 
Их изъяснение нелепо и пространно, 
Ты им не верь, и не сойдешь с пути. 

Твой путь определяет твои краски, 
Твою стезю, твой высший идеал... 
Привыкшему носить чужие маски – 
Одну надежду Дьявол начертал

Удар N 3. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 25)

Другую ты придумал вполне мирно, 
У боли в поводу пойдя на круг: 
"Ты в ложной безопасности за ширмой. 
Неуязвим для вражеских потуг". 

Пора расстаться с умершим кумиром, 
Расставить маски-точки по местам. 
Разрез не виден – только кровь пунктиром, 
Рука дрожит: "Что я увижу там?!"

Ответ N 3. ZoomKnight. (Баллы за удар : 31) 

Под маскою скользят чужие жизни, 
Прожитые давно почти-тобой. 
Меж них свою судьбу попробуй, втисни, 
Коль сможешь уследить ты за судьбой. 

Она фантомна – словно паутина, 
Окутала тебя со всех сторон... 
Под бритвою волнуется щетина, 
И каплет кровь прерывистым штрихом.

Удар N 4. Тень Цитадели. (Баллы за удар : 42)

Все. Маски сняты, сброшена личина. 
Над телом зависая, не скорблю. 
Со стороны я вроде был мужчина – 
Решил и сделал, а теперь – парю. 

Но в зеркале не видно отраженья. 
Я ж не вампир, а сущность, я же – есть! 
Но ни намека, ни следа движенья – 
То бренности моей слепая месть.

Ответ N 4. ZoomKnight. (Баллы за удар : 32) 

И к черту все нирваны и сансары – 
Мой путь покамест не определен, 
Движенье мысли не стесняют чары, 
Сплетенные из масок и имен... 

Без псевдолиц куда смешней и проще 
Смотреть на мир, еще недавно твой – 
Ни мысли, ни судьбы, ни дня, ни ночи – 
Лишь души-маски, а на них – покой...

Удар N 5. Тень Цитадели. (Баллы за удар : –)

Покой и леность – та же фальшь, и маска 
Конец туннеля терпеливо ждет. 
То Свет пообещает счастье, ласку, 
То Тьма нашепчет. Может быть, не врет?! 

А я парю, не двигаюсь в пространстве. 
Мне очевидно: изначальна ложь. 
Куда не плюнь – театр шарлатанства, 
Игра подмен. И пробирает дрожь.