Разговор у зеркала.
III место в Ристалище N 11

Ой! Что-то я сегодня неважно выгляжу. Совсем расклеилась. Глаза подпухшие. Губы потрескались. И выражение глупое.
Может скривить рожицу?
Вот так.
Ой! Нет – еще хуже!
Показать язык этой дуре в зеркале?
М-м-м.
Язык какой-то белый. Ужас!

Надо сделать прическу. Начесать челку на левый глаз.
Вот так.
Ну, вот – уже совсем другое дело! Появилась загадочность. И даже умное выражение лица. По-моему, я даже очень неплохо выгляжу!
Супер!
Какая же дура я была до сих пор – зачесывала назад! Не-ет, больше не буду! Только челку на правый глаз... нет, на левый. Или на правый?
Нет, на левый лучше.

Но это не главное. Главное у нас что? Глаза.
Вернее глаз. Левый под челкой все равно не видно.
А что у нас с правым?
Ужас!
Какой он невыразительный, потухший! И эти ужасные ресницы, как у коровы!
Надо что-то делать! Срочно!

А что можно сделать с ресницами?
Чтобы ресницы не выглядели по-коровьи, нужно наложить тени.
Да, не на ресницы – на них тень не наложишь – на веки!
И вообще, кто не знает, что это такое и как это делается, могут меня не слушать. Все равно ничего не поймете.
Тени – штука тонкая. Ошибешься – и все! Конец! Будешь, как кикимора из зоопарка.

Почему из зоопарка?
А, не важно!

Итак, тени. Голубая. Фи, гадость! Это для пятого класса. Надо будет Ленке, соседке, спихнуть. Она такое любит. Только не дарить, а выменять на что-то. На лак для ногтей, например. Перламутровый. Полный отстой! Но в хозяйстве пригодится.
Все лучше, чем эта тень.

Розовая?
Прикольно. Но тоже по-детски. Нет.
Попробуем серую.
Неплохо! На готку похожа стала. Надо только еще волосы подкрасить. В черный. И красные перышки помалевать.

Нет! Боже! Это все не то!
Ну, почему я такая некрасивая?! Вот Наташке, че на роже не намалюй – все как с журнальной обложки выглядит. А я?!

Может, на лысо постричься? И красную бейсболку на голую дыню? По крайней мере, первые три дня буду находиться в зоне повышенного внимания.
А дальше?
А дальше парик одену. Как у Ломоносова.

Вы смеетесь? Думаете, девочка с приветом? Что мне делать больше нечего? Не о том думаю?
А о чем мне еще думать? Ну, вот скажите!
О мировом кризисе? О пингвинах в Антарктиде? Об оценках по математике?

Ну, жалко мне пингвинов. Спору нет. Но я им тут все равно ничем помочь не могу. Думай – не думай.
Математика?
Давайте так договоримся: каждый должен заниматься своим делом. Если по улицам одни математики ходить станут – это можно будет умереть со скуки. Вы же сами меня тогда позовете и скажете: "Дорогая, ты бы надела чулочки беленькие с бабочками, да мини-юбочку розовенькую, да прошлась бы по проспекту всем на радость".

Скажете? Ну, вот! А я щас, чем, по-вашему, занимаюсь?
Продумываю свой туалет, макияж и прическу на сегодняшний день. И если я в чем здесь ошибусь, Вы же сами на меня злиться будете.

Так что, дорогие мои, передо мной задачи стоят не менее сложные и значимые, чем перед иным академиком.
И оставим этот вопрос.

А с другой стороны, если подумать... нет, если подумать... то зачем оно мне надо? Может, действительно, завалиться с учебником математики на диванчик, прихватив с кухни пару бубликов, да почитать про абсциссы и ординаты себе в охотку?

А как же Вовка с Димкой?
На кого они тогда глазеть будут, пока я тут с энциклопедиями на диванчике развалюсь? На Наташку?! Да, она ж ведь дура крашенная! Там смотреть не на что, если приглядеться!

Не-ет! Товарищи! Не могу я разлеживаться. Не для себя стараюсь. Для них, для Вовки с Димкой, в частном случае.
Ну, а как же ж? Я ж для них одна единственная (не считая, Наташки) отрада в этой охваченной кризисами и прочими гадостями жизни!
Зачахнут ведь без меня!
(Ну, и без нее, гадюки!)

Такая уже у нас с ней миссия на Земле. Радовать своим присутствием разных там Вовок, Димок, Сашек, Сережек...

А с другой стороны... нет, ну, если подумать... вот, если бы не было их всех? Я про пацанов говорю. Чтобы мы тогда с Наташкой делали? Кому бы тогда мы были нужны?
Ужас! Пожалуй, что никому.

Вот сидишь ты на диване, жуешь бублик, энциклопедию читаешь и все. И никому ты не нужна. И никто на тебя и взгляда не бросит. И красоты твоей не оценит. И отсутствие лифчика не заметит.
Какой кошмар!

Получается, что они нам больше нужны, чем мы им?

Пожалуй, Наташка, что так оно и выходит.
Вот мы с тобой школу прогуляем – они даже не заметят. Даже не позвонят, гады, справится: где мы, что мы? И после уроков всегда найдут, чем себя занять, даже не вспомнив о нас.
А, вот они не придут? Мы ж с тобой места себе не находим! Глядим в книгу – видим... Потом звоним им – спрашиваем: что с ними, почему не явились, чем занимаются?

Ну, вот почему так, Наташка? А?
Почему все, что мы делаем, мы делаем для них? Или думая о них?
Почему мы не можем сами с тобой вдвоем купить пива, к примеру, и пойти на футбол?

Кстати, хорошая идея!
Кто там у нас сегодня играет? "Динамо" с Кузбасским "Каменноугольщиком"? Замечательно!
У меня и колготки с бабочками на этот случай новые припасены!
Купим пива, бубликов кулек, усядемся на самом видном месте. Не в том смысле "видном", чтобы нас все видели, а чтобы мы видели, что там, на поле, происходит. Интересно ж ведь! Полтора часа смотреть, как целых двадцать потрясных пацанов за одним мячом бегают! Как будто это телка какая! А других нету!

Море удовольствия!

Лучше бы, конечно, чтобы они за нами с тобой бегали.
Только не так резво. И не все сразу.
А еще лучше, чтобы это Димка с Вовкой были.

Да, уж. Димка с Вовкой.
Ну, вот не гады они оба, скажи, Наташка?! Со вчерашнего обеда ни один не позвонил! Вот, что они сейчас делают?!
Убить за это мало!
Мы с тобой из сил выбиваемся – красоту наводим. Для кого?! Для дяди Степы – милиционера? Или тети Глаши – уборщицы?
Для них же стараемся. А они даже не позвонят. Не спросят: "Как там твои дела, Галченок? Не скучаешь ли ты сама дома? Может, сходим куда-нибудь? Прихватим с собой (так уж и быть) Наташку, чтобы она тоже не скучала. Погуляем".
Нет! Не звонят!

А помнишь, как мы осенью всем классом на базу отдыха ездили? Холодно уже было, а эти двое придурков в озеро полезли. Лихость свою показывали. Мы их с тобой потом спиртом растирали, чтобы не заболели. Они уже, небось, и забыть забыли об этом. А, вот, я помню.
А потом вечером костер разожгли. Вовка на гитаре играл. И ты на него глаз положила. Что, думаешь, я этого не заметила?
Нет, уж, не отвертишься, подруженька моя дорогая. Положила еще тогда.
Да, ты не переживай. Вовку к тебе я ревновать не собираюсь. Мне все равно Димка больше нравится. Он в моем вкусе. А Вовка, нет. Хотя... Есть, конечно, в Вовке что-то такое... завораживающее. Как посмотрит на тебя, так, аж, мурашки по коже бегут.
Но все равно, Димка лучше. Он добрее. Нежнее. Мягче...

Гад! Не звонит!
Нет, ну, какие ж они все-таки подонки, эти пацаны!

Может, самой позвонить?
И что я ему скажу? Получиться, что я напрашиваюсь. А, может, я ему безразлична. Или еще хуже – противна.
Боже! Как же я тогда жить то буду?!
Зачем я тогда у зеркала целый час кручусь? Зачем эти волосы? Эти глаза?
Вот, все что у меня есть – кому это все тогда нужно?!
Кто мне ответит?

Нет-нет. Только реветь начинать не надо. А то, может, я зря кипиш поднимаю. Все, на самом деле, не так, как я думаю. А разревусь – глаза красные будут. Некрасивые. Тогда точно Димка от меня отвернется.
Или нет? Димка добрый. Он наоборот меня пожалеет, если заплаканную увидит.
Может, тогда специально глаза растереть, чтобы красные были?
Неплохая идея.
И будет у меня образ печальной дамы. Класс! Думаю, я вполне для него гожусь.
А заодно и Наташке нос утру. Этой кукле Барби размалеванной. Сейчас, Наташенька, это уже не в моде. Проще надо выглядеть. Но при этом загадочнее, с ненавязчиво выпирающим наружу глубоким внутренним содержанием. Пацаны сейчас именно таких девчонок любят. Умных, печальных, таинственных. Заплаканных, наконец.

Может быть...
По правде сказать, я уже и сама перестаю понимать: чего они любят.
Вот кто мне ответит: чего они любят?!
Что нужно сделать, чтобы тот же Димка на меня запал? Да так запал, чтобы не я его вызванивала, а он мне каждые пятнадцать минут смс-ки слал. Воздыхательные.
А?

И вот опять мы приходим к вопросу: и зачем мне... нам все это надо?
А не послать ли этого Димку и Вовку с ним... позаботиться о пингвинах в Антарктиде?
Ну, почему мы, девки, не можем без них жить?!
Зачем нам нужны все эти ухажеры, воздыхатели, рыцари гребаные?

Вот жили же когда-то амазонки в Индонезии... Бразилии... короче... не важно. Жили без мужиков и прекрасно себя чувствовали!
И гимназии когда-то были отдельно для мальчиков, отдельно для девочек. Чтобы не видеть каждый день эти рожи противные!

О! А еще лучше, Наташка, давай мы с тобой сами после школы в Антарктиду уедим. В экспедицию. Только так, чтобы там мужиков не было. Только мы с тобой.
Запремся в домике, печку растопим. Залезем под одеяло и будем бублики жевать.
Кла-асс!

То-то Димка с Вовкой разнервничаются тогда! В Антарктиду-то смс-ки не доходят. Будут звонить (а рано или поздно им все-таки захочется нам позвонить!), а не тут-то было! Нету нас!
"Абонент находится вне зоны досягаемости. Перезвоните позже..."
А позже то же самое:
"Абонент уехал в Антарктиду, а там телефоны не звонят – очень холодно".
Кла-асс!

А потом мы возвращаемся с тобой из этой чертовой Антарктиды.
Представь.
Трап самолета. Открывается дверь. Выходим мы. В антарктических шубах. В белых чулочках с бабочками (надо будет специально для этого с собой прихватить пару!). А внизу Димка с Вовкой. С огромным букетом роз. Встречают, гады! Соскучились! Жить без нас не могут! Места себе не находили!
А мы себе по трапу, не спеша, спускаемся – вдаль смотрим. Вроде не замечаем их.

– Дима! Вова! А что вы здесь делаете?
– Вас встречаем, девочки! Заждались сильно. Не уезжайте больше в Антарктиду! Не бросайте нас!

Ага! Щас! Мечты-мечты.
Эх!

"Зачем вы, девочки, красивых любите,
Не постоянная у них любовь..."

Ну, вот, действительно, и зачем мы их любим? Рыцарей этих наших?
А? Кто мне скажет?

© Dalahan Dalyet. Mar 25-27 2009

Рецензии к "Разговору у зеркала"

Smoky : Кто-то сильно косит под... Amanit-у... ой, косит... [захихикало пространство рядом с ТС]
"Но при этом загадочнее, с ненавязчиво выпирающим наружу глубоким внутренним содержанием" – БРАВО! Так его и надо повыпиралистее носить, чтобы лучше было заметно! [еще раз хихикнуло пространство над ухом ТС]
"А он мне каждые пятнадцать минут смс-ки слал. Воздыхательные." – Воздыхательные – это завсегда хорошо! И приятственно! [раздался очень довольный голосок, и ТС была уверена, что и мордочка – соответствующая]
"Жили без мужиков и прекрасно себя чувствовали!" – Ага! И до сих пор там живут! Недавно нашли вид муравьев, семьи которых состоят только из женских особей. А размножаются – клонированием! То есть все муравьи – клоны матки. Недавно, кстати, нашли. Вот так-то! А Вы – генетика... и невозможно... и мужчины... Говорю же – женщины! Вот некоторые уже подсуетились и отдыхают! Никаких вам споров за мужиков, никакого потраченного времени на охмурение и ублажение, а сколько энергии сохраняется!!! ВоТЬ Ладно-ладно! Это я так – просто комментирую! Здесь можно! [и сбросив что-то на пол, не известно зачем, Ядовитая покинула пространство]
Фух! теперь можно и самой высказаться : низкий балл – за внутриорденский плагиат! Шучу. А если серьезно, то мне не понравился уровень интеллекта героини. Нет, внутри роли – все верно, соответственно и никакого диссонанса! Тема раскрыта в полном объеме. Но, может быть, стоило выбрать другую героиню? Простите меня, дорогой Автор, но мне не понравилось. Вернее так – на уровне Выпада N 3 "Один день" – эта работа не смотрится.
Даля : Смешно, с большим юмором.
Chunya : Прелесть какая!
Dalahan : Сие мило и смешно, но весьма легкомысленно и недалеко.
Дракон Рассвета : Идея понятна и неплоха. Но исполнение... У меня возник диссонанс между предполагаемым возрастом героини и тем, не что, а как она произносит.
Тень : Однако... В чем отличие данного выпада, например от первого выпада – бессюжетность. Работа не смотрится ни на уровне третьего, ни на уровне любого другого выпада этого ристалища, на мой взгляд, именно поэтому. В других либо сюжет построен, либо близко к этому. Произведение не столько смешное, сколько несерьезное.
Лотадан : Мнение судьи : Весело, легко, местами даже мудро. Эта девочка не так уж и глупа, как кажется. Автор, молодец.

Иришка.
III место в Ристалище N 10

Как жил бы я без светлой музы?!
Как дороги мне эти узы!
Дарящие тепло душе.
В них утонуть готов уже!

Поэма о любви, заказанная издательством неделю назад, не продвигалась в своем написании. Уже было выброшено в мусор множество листков, а блок питания ноутбука буквально раскалился оттого, что его практически не выключали. Но поэма никак не хотела складываться.
Строки, что рождались, были банальными. От них становилось противно, едва они успевали лечь на бумагу или появиться на экране монитора. Микаэль всерьез начинал задумываться над тем, чтобы отказаться от работы. Это не его. Он уже перерос тот этап, когда пишут о любви. К черту!

Микаэль стоял у окна и просматривал свои рукописные черновики:

Любовь-любовь! Суть мирозданья!
Зачем ты мучаешь меня?
Ты сжалься, облегчи страданья!
Меня отвергни, прочь гоня!

– Идиотизм! – скомканный листок полетел в корзину.

Глаз твоих безмерная обитель
Заключила душу мою в плен.
В твоем мире я не повелитель.
В нем я раб. А вне его я – тлен.

– М-да. Пожалуй, неплохо, – но и этот листочек пополнил собой содержимое мусорной корзины.
Микаэль швырнул оставшиеся листки и нервно заходил по комнате.
– Глупая, банальная тема! Сколько можно жевать одно и тоже?! Писать слащавые реплики, придумывать а-ля глубокомысленные афоризмы и метафоры! Или – что еще ужаснее – скатываться к пошлости! В лучшем случае к умеренной эротике... О! Может, попробовать?

Он подскочил к раскрытому ноутбуку и сходу настрочил:

Губ твоих касанье вожделею,
Сердце бьется в трепетной груди!
Тело жаждет, разум мой немеет!
И расплату чую впереди!

Микаэль в хохоте откинулся на стуле и чуть не треснул кулаком по ни в чем не повинной клавиатуре. В следующий момент скомканный на экране виртуальный листик уже летел в виртуальное мусорное ведро.

– Все, к черту! Отказываюсь! Нельзя себя насиловать. В любом другом деле можно. Здесь – нельзя. Когда то, о чем пытаешься написать, тебя не трогает, ничего путного не получится. Там, в редакции, должны это понимать... Хотя... Они, может быть, и понимают, но что это меняет? Если у них есть определенные планы, то их мало волнует, насколько эта тема затрагивает меня лично – просто найдут другого поэта, кого она затронет, или того, кому все равно, о чем писать... Ну, и отлично! Это их право. Надо быть честным и перед собой, и перед ними. И не морочить никому голову... Так и сделаем! Пойдем и откажемся.

Микаэль собрал оставшиеся листики с черновиками, которых минула участь корзины, и, на всякий случай, спрятал в стол.
– А теперь стоит сходить, попить пивка. По-моему, хорошая идея.
Принятое решение отказаться от заказа редакции и мысль прогуляться воодушевили Микаэля. Он почувствовал облегчение, как будто камень упал с души. Его тело ощутило свободу от тяжких оков, разум просветлился, а планируемый поход в бар ознаменовал собой наступающее светлое будущее.

Микаэль решительно выключил ноутбук (о! как несчастный этому обрадовался!), надел пальто и выскочил из квартиры.

***

Стояла ранняя весна. Снег кое-где еще лежал грязными сгустками, но молодая трава уже давала о себе знать, и деревья жизнерадостно набухали почками.
Пивной ларек размещался в небольшом скверике подле автострады, невдалеке от детской площадки, где ребятишки, не обращая внимания на городскую суету, старательно доламывали выстроенные для них муниципалитетом качели и лазательные сооружения. Не нарочно. Так получалось.

Людей у ларька сегодня было мало. Всего несколько одухотворенного вида пьянчужек посасывали пивко из пластиковых бокалов на скамеечках, глубокомысленно взирая на проходящих мимо озабоченных своими проблемами прохожих.
– Свеженькое сегодня? – Микаэль порылся в не обремененном тяжестью кошельке и кинул в тарелочку несколько купюр, – Тюлечка вяленая есть?.. Нет? Ну, ладно.

Примостившись за свободным столиком, он выставил перед собой бокал пива и тарелочку с пересушенными солеными палочками и, предвосхищая, но не торопя наступление удовольствия, достал сигарету без фильтра, закурил. Сизый дым заслонил собой вид домов жилых многоэтажек.
– К черту любовь. Больше не возьмусь за эту тему. И вообще... к черту поэзию! Иссяк! Занимаюсь ерундой. Пусть молодые пишут. Кто я там, по образованию? Учитель? Ну, вот, и пойду учителем в школу. Или в детский садик. Может, возьмут младшим воспитателем. На худой конец – на базар, бананами торговать. Все лучше, чем писать всякую муру и слоганы для реклам.

Решение было принято, и глоток холодного пива с мягкой пеной вроде бы окончательно его утвердил. Жизнь стала поворачиваться иным, неизведанным Микаэлю боком, отчего его вновь мимолетно потянуло на поэзию. Но он быстро пресек все потуги.
– Все! Баста-баста! Никаких поползновений.
Он испил уже половину бокала и подумывал закурить новую сигарету, когда ему под ноги прикатился детский разноцветный мячик.
"Опа!"
– Дядя, дайте мячик.

Микаэль поднял голову и увидел... девочку.

Светлое, искрящееся наивной радостью создание с большими белыми бантами на голове и исключительной детской непосредственностью спокойно и терпеливо взирало на Микаэля.
– Да, пожалуйста-пожалуйста, – мужчина поспешил толкнуть ногой мячик к девочке.
– Спасибо, – девочка схватила мячик, но почему-то осталась стоять на месте, с детским интересом разглядывая "дядю".
.
Микаэлю сейчас не очень хотелось общаться с детьми, но он посчитал невежливым проигнорировать немой призыв к разговору со стороны стоящего пред ним светлого образа:
– Тебя как зовут, красавица?
– Ира. Только я не красавица, – девочка игриво-смущенно улыбнулась.
– Это почему ты так решила?
Девочка засмущалась:
– Ну, просто так.
– Ерунда. Ты слушай, что тебе дядя говорит. Тем более поэт... – сказал Микаэль и осекся.
"Зачем это я? Вед сказал же себе, что все – баста!"
– Вы поэт?! – удивлению девочки, казалось, не было границ.
– Да... поэт... раз уж сказал.
– Ой, как здорово! А расскажите что-нибудь!

"Нормально. Приплыли. Всегда говорил, что дети – это главные враги настоящего поэта".
– Стихи читают, Ирочка. Их не рассказывают... Понимаешь, я пишу стихи... писал... пишу... для взрослых. Они детям не интересны.
– Ой, как печально! А я так стихи люблю, – на лице девочки нарисовалось неподдельное сожаление.
– Что, серьезно? Да-а, трудный случай, – пробубнил себе под нос Микаэль, но Ирина расслышала его слова.
– Какой случай?
– Случай?.. А, нет, это я так. Ладно. Хочешь стихи, Ирочка? Сейчас сообразим.

Микаэль отодвинул недопитое пиво, надул губы, взглянул на небо и, выдохнув, стал декламировать:

Воробушек не веточку присев
И песенку веселую запев,
Сердечко юное он девочке согрел.
Такой уж у мальца благой удел.

Забулдыжка с соседней скамейки подозрительно покосился на Микаэля. Девочка же непринужденно захлопала в ладоши и тут же спросила:
– А что такое "мальца"? И кто "удел"? Воробей удел?
Микаэль сконфуженно отхлебнул пива.
– Нет, воробей не удел. Он, вообще, похоже, не при делах. Просто я – плохой поэт. Это я так, для разговора, сказал, что поэт. А по сути... неудачник и пьяница – вот я кто. И ты зря со мной разговариваешь, Ира. Мама или папа увидят – и мне по шее дадут, и тебе.
– Не дадут... У меня нет ни папы, ни мамы. Я живу с бабушкой. А она у меня добрая и никого не бьет.

– Что, серьезно – ты живешь с бабушкой?
– Серьезно.
– Это плохо.
– Да, я тоже такого мнения.
– Чего ты... мнения?
– Такого же.
– А-а. Ну, да. А вы с бабушкой хоть дружно живете?
– Дружнее не бывает! Бабушка меня очень любит, а я – ее!
– Замечательно!.. Ты, вот что, – Микаэль махом допил пиво, – раз уж пошла такая... Короче, садись-ка на лавочку. Не на эту – на ту. И слушай. Я тебе сейчас еще стихи почитаю. Если ты не против.

Макаэль почувствовал, что его понесло. Как это... э-э... вдохновение пришло. Будь оно не ладно!
– Не против, – девочка быстро уселась на лавочку, на которую указал Микаэль, обняла мячик руками и уставилась на "дядю".
– Меня, понимаешь, прорывать начинает, Ира. У нашего брата, поэта, это случается... Стихи новые. Тебе посвящаются... Эксклюзив.
– Чего? – не поняла девочка.
– Ничего. Слушай.

Ты любишь, Ир, когда конфеты
Тебе дают?.. Цветов букеты?..
И много сказочных игрушек:
Машинок, кукол и зверюшек?

Ну, да. Конечно. Как иначе?
Скажу: раз дарят – любят, значит.
Со мной не споришь ты, Иришка?
Наверно, умная ты слишком.

Ну, хорошо. Пойдем-ка дальше.
А можешь ты любить без фальши?
У бабушки, вот, голова
Болит, к примеру. Что сперва
Ей скажешь, прибежав с прогулки?
"Хочу какао, масло с булкой!"

Нет... вижу, ты совсем иная.
Ты умница, ты золотая.
Ты бабушке заваришь чаю.
Наверно так, я полагаю?

С ней посидишь ты на диване,
Прибрав белье пред этим в ванне.
Сама ковер пропылесосишь.
Ее ты ни-ког-да не бросишь!
И ни в беде, и ни в обиде!
Ты, умница! В таком, вот, виде
Тебя и я люблю, пожалуй.
Но только, ты, смотри... не балуй!

Любовь, Иришка, очень сложно
Нам заслужить. И просто можно
Ее лишиться навсегда.
Вот, в этом вся наша беда.
То, что имеем – мы не ценим.
А потеряем – не заменим
Ничем на свете!.. Ни-ког-да!
Ты помни, Ира, то всегда.

Люби. И никогда не требуй
За это платы никакой.
Пусть будет трудно нам, порой –
Потом вернется все с лихвой.
Коль бескорыстно, терпеливо
Сумеем мы другим на диво,
Превозмогая боль и грусть,
Нести в себе лишь радость. Пусть
Другим достанется она.
В том нет печали. Не беда.
Воздастся все тебе сполна!

Улыбку на твоем лице
Я вижу, Ир. Ну, что ж... в конце
Сей повести немногословной
Позволь в знак дружбы не условной
Тебе мне руку протянуть.
Будь умницей! И в добрый путь!

Выговорившись – чем усмирил неожиданно возникшую поэтическую "ломку" – Микаэль откинулся на лавочке и закурил сигарету, удовлетворенно уставившись на убегающую вдаль автостраду.
Пока он читал стихи, Ира то и дело хихикала, но при этом было заметно, что она глотает каждое его слово, как драгоценную ложку сливочного пломбира. Теперь же девочка пребывала в состоянии счастливой эйфории и с обожанием взирала на дядю-поэта.

– Вы дядя-сказочник? Вы пишете сказки?
Микаэль вернулся откуда-то издалека и посмотрел на девочку.
– Я?.. Я – дядя-дурак. Сказки я не пишу... Хотя... Слушай, интересная мысль! Ты гениальный ребенок!.. Пишу, Ир. Пишу... Замечательные сказки пишу. Правда они до сих пор никому не были нужны... Но!

Не все так плохо в этом мире!
За то скажу спасибо Ире!

***

"А почему бы нет!? Это гениальная мысль!"
Теперь Микаэль знал, что делать. У него были друзья в редакции детского альманаха. Они давно предлагали ему работу, но он отказывался. Почему? Дурак был! Говорил сам себе, что это несерьезно. Что не любит детей. Идиот! Как их можно не любить?! Дети – это самое светлое, что есть на Земле! (Особенно те, кто любит стихи и сказки).
Вперед! В редакцию детского альманаха!

***

Разноцветный мячик катился по тротуару. Микаэль поднял ногу и остановил его. За мячиком, пытаясь его догнать, бежала девочка. Да-да. Та самая, которую зовут Ира. Увидев знакомого "дядю", она остановилась и с немым вопросом посмотрела ему в лицо.

– Здравствуй, Ира!
– Здравствуйте, дядя Микаэль, – неуверенно ответила на приветствие девочка.
– Как твои дела? Как бабушка?
– Мои дела хорошо. Мне бабушка купила новые ботинки... вот... А еще у нас закончили ремонт в ванной. Там теперь так красиво!.. Мой дядя привез нам стиральную машину, и бабушка обещала научить меня ею пользоваться. Еще у нас... еще... Ну, это не важно... А как у Вас дела, дядя Микаэль?
– У меня дела отличные, Ира! И знаешь... – Микаэль нагнулся и сказал полушепотом – Это все благодаря тебе.
– Мне?!
– Да, тебе. Помнишь, ты спрашивала: пишу ли я сказки?
Девочка засмущалась и ничего не ответила.
– Так вот. Я пришел специально, чтобы вручить тебе подарок.
– Подарок?! Какой?
Микаэль достал из кармана пальто небольшую книжечку в мягком переплете и протянул ее Ире.
– Это тебе. Сборник сказок и детских стихов. Моих. Посмотри, там, на первой странице.

Девочка раскрыла книжку и уставилась на большую красиво выписанную голубым фломастером надпись на первом листе: "Девочке Ире и ее Бабушке!
Микаэль К."
– Дядя Микаэль, а Вы научите меня писать стихи?
– Обязательно научу!
Микаэль достал визитную карточку.
– Вот. Приходи по этому адресу – это адрес "Детского литературного клуба", которым я руковожу уже целую неделю. Там мы и продолжим наш с тобой разговор. Приходи обязательно!
Девочка помахала уходящему дяде рукой и долго провожала его взглядом.

Микаэль уходил и чувствовал себя счастливым. Он теперь знал, что действительно кому-то нужен. И все, что он ныне придумывает и пишет, интересно. Прежде всего, ему самому.

© Dalahan Dalyet. Feb 05 2009

Рецензии к "Иришке"

Nadya : Читать было интересно, но да простит меня автор, юмора я тут почти не увидела.
Лотадан : Точное попадание автора. Мне очень понравилось. Даже смеялся.
Strannik : Красиво написано (хотя юмора действительно незаметно, но сие есть придирки).
Dalahan : Есть "тонкие" душевные моменты. Но присутствуют не очень уместные сюжетные сочетания. Например, маленькая девочка – пивной ларек. За это снизил оценку.
Тень : Достойный сюжет, но в настолько "легко-простом" исполнении... Не взяло ни за что, но приятно. По количеству юмора (как я запомнил) – прочное второе место, но так же "легкому", невесомому практически.
Amanita : Мнение судьи :
Приду на детскую площадку,
Возьму пивка и карандаш.
Про деревянную лошадку
Начну писать, куснув лаваш.
Пивка глотну, в блаженстве млея,
И пару строк черкну на лист.
Прочту, глотну и обомлею:
Я не сказитель – Публицист!

Разговор с Магом.

Студент включил аську и небрежным движением мышки открыл группу "Козлы". Нашел НИК "Astragon" и, увидев напротив него приятную глазу зеленую "ромашку", кликнул на ней мышкой. На экране развернулся планшет с изображением мрачного вида мужлана наверху и фотографией пивной банки "Amstel" внизу, где должна была, по идее, размещаться собственная физиономия Студента.
– Сейчас я этого чародея выведу на чистую воду, – пробубнил Студент и взялся толочь "клаву". – Я сегодня в ударе!

В далекой-далекой покрытой пеленой легенд стране на экране пыльного монитора засиял пост:
"Amstel –> Astragon: Привет, чудила! Как дела на магическом фронте? Наши побеждают?"

Мрачный Маг был вынужден оторваться от важных колдовских дел по отлавливанию галимых глюков в местной информационной сети и с нескрываемым раздражением посмотрел на планшет своей аськи:
– О, Силы Вселенной! Опять это гнусное создание нашло меня в грязной паутине web-каналов! – Трясущимися от волнения руками Маг достал из-под стола бутылку водки и макнул стопку успокоительного зелья.

Взяв себя в руки и восстановив гармонию чакр, Маг прочел про себя, на всякий случай, защитное заклинание и написал ответ:
"Astragon –> Amstel: Что Вы хотите, уважаемый (-мая) Amstel? Я с радостью поговорил бы с Вами, если бы Вы только соизволили более четко сформулировать свои вопросы. В противном случае, я бы попросил Вас не отвлекать меня от важных дел. Ибо это может очень плохо для всех кончиться. С глубоким уважением."

В следующий же момент за три-девять земель Студент-паскудник уже покачивался на стуле от хохота:
– Этот дегенерат продолжает изображать из себя невесть что! Сейчас я ему задам!
"Amstel –> Astragon: Кончай муть разводить! Лохам на базаре будешь мозги парить! У меня к тебе вопрос серьезный, чудила!"

Маг выпил еще стопку (первая, видать, помогла слабо) и боязливо написал:
"Astragon –> Amstel: Какой?"
"Amstel –> Astragon: Говорю – сУрьезный!"
Студент запрокинул голову и, с важным видом поводив глазами по потолку, продолжил:
"Amstel –> Astragon: Хочу я разобраться в сути так называемых АСТРАЛЬНЫХ ПРОЕКЦИЙ Во! Поможешь?"

Маг несколько успокоился:
– Фух! Всего-то делов!
"Astragon –> Amstel: Конечно. Что именно Вас интересует по данному вопросу?"
"Amstel –> Astragon: Прежде докажите, что АСТРАЛ существует."
Маг опять напрягся:
"Astragon –> Amstel: Как Вы хотите, чтобы я это Вам доказал?"
"Amstel –> Astragon: Не ломай петрушку, дядя! Балагурить Вы все мастаки! Практику давай!"

Руки у Мага опять затряслись, перед глазами поплыла сизая дымка – очень нехороший знак. Он уже знал, что в его случае это не заканчивается ничем хорошим. Маг начал наполняться темной злой энергией.
"Astragon –> Amstel: Конкретизируйте, пожалуйста, чего Вы хотите???"
"Amstel –> Astragon: Элементарно, дядя! Вы ничего обо мне не знаете. Так? Если Вы действительно маг, а не трындобол, то зайдите в свой любимый астрал, поройтесь там и расскажите прямо сейчас все обо мне... кто я, что я, где я... Слабо???"

Злость, охватившая Мага, неожиданно успокоила его. Маг медленно, но твердо набрал пальцем на клавиатуре:
"Astragon –> Amstel: Подобные практики не безопасны, уважаемый (-мая)"
"Amstel –> Astragon: Я так и знал, что ты это скажешь, дядя! Все Вы плещете одно и тоже! А как до дела, то в кусты!"
"Astragon –> Amstel: Повторяю последний раз – подобные практики не безопасны !!!"
"Amstel –> Astragon: ОЙ-ОЙ-ОЙ!!! Как я уже испугался (-лась)! Бегу за горшочком!!!"

"Astragon –> Amstel: Ну, хорошо: Можете пока заняться чем-то другим. Мне понадобиться некоторое время. Когда увидите мою зеленую "ромашку", получите то, что просите." – И "ромашка" Мага покраснела.
Студент в предвкушении трепете потер руки:
– Класс! Я его таки раскрутил, хороняку долбанутого! Интересно, что он там наплетет?
Студент сбегал к холодильнику за пивом и быстренько вернулся назад. Его начал пробивать нервный озноб:
– Да, крутовато. Не думал, что меня эта тема так проберет. Ведь понимаю, что все это полная ерунда, а все равно внутри что-то заколбасило. Надо пивком успокоиться. – И молодой паскудник принялся успокаивать себя пивком.

А в это время в далекой-далекой покрытой пеленой легенд стране ходил по комнате Маг и лихорадочно тер себе виски костлявыми пальцами:
– Ну, где же этот транс?! Ну, почему он не приходит?! Давай же, давай!!! Приходи!!!
Но Транс не приходил.
– Что ж, остается последнее средство! – Маг подошел к столу и, схватив бутылку, принялся вливать в себя водку прямо из горлышка.
Покачнувшись, он повалился в кресло, кое-как исхитрился вывернуть привычную магическую распальцовку и, с трудом скосив левый глаз, уставился им в золотой Анкх, висевший на стене. Сознание Мага стало постепенно куда-то проваливаться. Теперь он был уже очень далеко. В стране изумрудных трав, хрустальных горных рек и прекрасных чарующих дев, танцующих под волнительные звуки волшебной флейты...

Студент допил последнюю банку пива и раздраженно посмотрел на "ромашку" Мага. Она по-прежнему была безжизненного красного цвета.
– Ну, все ясно! Что и требовалось доказать! Слиплось у Мага в астрале. А, ну его! Где тут наш любимый erodrom_xxx.com?
Студент уже занес пальцы над клавиатурой в намерении набрать заветное "интернет-заклинание", когда "ромашка" Мага вдруг окрасилась зеленым. Молодой паскудник, аж, отпрянул от неожиданности. По спине пробежал холодок. Некоторое время ничего не происходило. Но затем на планшете аськи появилась интригующая надпись: "Собеседник пишет Вам письмо..."
Сердце в груди Студента бешено застучало. Еще мгновение томительного ожидания и...

"Astragon –> Amstel: ты ече тут???"
Студент выругался про себя, разозлившись на минуту собственной слабости, и вывел на экране:
"Amstel –> Astragon: тут я, тут. Шо у вас там???"
"Astragon –> Amstel: все путем..."
"Amstel –> Astragon: ну тады выкладывайте свою инфу про меня, что надыбали в АААСТРАЛЕ. :–)))"
"Astragon –> Amstel: ужо щас..."

Минут на пять на планшете Студента снова повисло: "Собеседник пишет Вам письмо..." Наконец, появился пост следующего содержания:
"Astragon –> Amstel: Вы молодая сексапильная женщина, лет 25ти, зовут Людмила, врач-проктолог, играете на флейте, увлекаетесь восточной философией собираете коллекцию воинских орденов медалей и прочего подобного железа, не замужем, волосы темные вьющиеся, стрижка короткая,
глаза... не знаю... се алес..."

Студент затрясся от хохота. Едва взяв себя в руки, он застрочил по клавиатуре. В далекой-далекой покрытой пеленой легенд стране на экране запыленного монитора стали одна за другой проявляться надписи:
"Amstel –> Astragon: Идиото!!! К вашему козлиному астральному сведению я не женщина а мужчина!"
"Amstel –> Astragon: Я студент юридического факультета, а не врач-проктолог. :–))) никаких железок не собираю!!!"
"Amstel –> Astragon: С таким мазанутым именем, как Людмила, у меня никого даже из знакомых нет!!!"
"Amstel –> Astragon: волосы у меня темные. НУ, ВОТ ТУТ ТО ВЫ УГАДАЛИ!!! :–)))"
"Amstel –> Astragon: Только не вьющиеся, а прямые :–)))"
"Amstel –> Astragon: корочЕ!!! Можете со своим АСТРАЛОМ и со своей магией пойти..."

Видимо, последний пост оказался незаконченным, ибо Маг так и не понял, куда ему надлежит еще сходить. Посты от Amstel неожиданно оборвались. Но Маг решил подождать. Что-то ему подсказывало, что разговор еще не окончен.
И оказался прав.
После небольшого перерыва посты возобновились. Правда теперь уже несколько иной направленности, хотя и с прежней ярко выраженной энергетической негативностью.

"Amstel –> Astragon: СКОТИНА!!!"
Перерыв.
Потом опять:
"Amstel –> Astragon: СКОТИНА!!!!!!"
Снова перерыв.
"Amstel –> Astragon: ТЫ ЧТО НАДЕЛАЛ???!!!"
"Amstel –> Astragon: ВЕРНИ МНЕ ЕГО!!!!!!"
"Amstel –> Astragon: УРОД!!!!!!"
"Amstel –> Astragon: ОТЫГРАЙ ВСЕ НАЗАД, СВОЛОЧЬ!!! НЕМЕДЛЕННО!!!!!!"

***

В далекой-далекой покрытой пеленой легенд стране мрачный, изможденный долгой колдовской практикой Маг сидел в кресле и отрешенно смотрел на поцарапанный экран запыленного монитора. Слабеющей рукой он вылил остатки огненной воды себе в горло, погасил аську и с нескрываемым сожалением изрек:
– Доктор сказал: "в морг!" – значит, в морг!

© Dalahan Dalyet. Jan 24 2009

Осеннее письмо.

Здравствуй!
За разговорами про осень мы незаметно приближаемся к ее исходу. Еще немного и уже надо будет говорить о зиме. Быстро время летит!

Парадокс человека в том, что он всегда думает о будущем, но когда попадает в него, начинает жалеть о прошлом. Мы одновременно стремимся ускорить какие-то события – например, чтобы поскорее пришел Новый Год – и вместе с тем с тоской наблюдаем, как безвозвратно уходит от нас текущая осень.

О чем это я? Видимо заболел "осенней хандрой". О! Как жалко, что не было такой темы в Хороводе! Эйфория была, а хандры нет. Не правильно это! Но уже ничего не исправишь.

У детей сейчас каникулы – я им завидую. Я бы с удовольствием бы сейчас съездил бы куда-нибудь в лес – "пошуршать золотом осени", как сказал Дракон. Было время раньше, когда я не упускал возможности побывать осенью на природе. Лично я люблю осень. Спокойное умиротворенное время. Томное.
А сейчас, с этой "мерзкой жизнью", не могу себе этого позволить. Наблюдаешь осень только городскую. Ну, да ладно.

Но, ты хоть умудрилась этой осенью где-нибудь на природе побывать? Я знаю, что подмосковные леса славились когда-то своей живописностью и природным уютом. Если бы я там с Вами был, я бы осенние сборы не в кафе устраивал, а на природе. С шашлычком!

Странное дело – шашлык на природе. Вроде бы банально и уже давно должно было всем приестся. Ан, нет. Никто ничего лучше пока не придумал. И все равно тянет. Есть в этом все-таки что-то магическое. В сочетании природы и вкусной еды. Причем, не ресторанной, а именно простой, на костре приготовленной. Пусть шашлык даже сгорит, все равно он на природе будет вкуснее, чем мастерски приготовленный в кабаке. Хотя, в кабаке тоже вкусно. Но это уже совсем другая история.

Ах да, я забыл, что о жаренном мясе в Цитадели говорить опасно. Можно нарваться на разборки с Драконом. Придется жарить грибы, болгарский перец и баклажаны. А мясо есть сырым (в виде сала, колбасы или бекона) в кустах.
Хорошо еще, что Дракон хоть пьющий попался!

Подходит неумолимо к концу осень, а вместе с ней и Старый Год. Вот уже совсем скоро и начнем готовиться к встречи Нового. Покупать елочные игрушки, ремонтировать гирлянды. Искать в маркетах вкусное шампанское (а не газированный компот со спиртом). Подготавливать большой таз для салата оливье. Как классно!

И все-таки немного жаль уходящей осени. Наверное, потому что что-то важное не сбылось, не свершилось из задуманного. А то, что свершилось, пока не видно нам – оно проявится лишь позже. Но мы пока об этом не догадываемся и потому жалеем об уходящем.

Вот такая она моя "осенняя хандра".
Ладно с ней!

Про Хоровод.
Ты знаешь, я получил массу удовольствия. Жаль, что он к концу подходит (вместе с осенью). Столько всего интересного. Хотелось бы, конечно, пожурить кое-кого за кое-что. Многие работы оставляют чувство досады. Вроде бы хорошо начинает автор, а потом скатывается на какую-то ерунду. Бросает человека, как щепку по волнам. А он только успевает случайные фразы записывать. Потом собирает все это в кучу, и получается работа. Такие случаи меня расстраивают. Ибо видишь в изложенном нечто интересное (по меньшей мере, его задатки), а в итоге не получаешь ожидаемого.

Конечно, такие "мастодонты", как Дракон, Тень, Чуня, в моем разумении вне конкуренции (хотя Тень, судя по текущему рейтингу, не выбивается в тройку лидеров пока), но и их работы порой разочаровывают.
Ну, к чему, например, было Тени сводить тему "осенние войны" к борьбе с радикулитом? Я этого не понял и не разделил. Тем более что у меня радикулит обычно зимой или летом случается.

Дракон и Чуня пишут мощно. Но слишком уж однообразно. Приедаются. А я даже не знаю, как им об этом тактично намекнуть. Ну, надо-ть как-то все-таки менять что-то в себе и своих образах. Какие б хорошие они до сих пор не были, но хочется чего-то новенького. Чего-то особенного, остренького.
Вот "молодежь" (ZoomKnight, Paranoid, Инна-в-Слоне) те пробуют чего-то новенькое предложить, остренькое. Но так, как они все это предлагают, излагают, то я в шоке. То ли я, действительно, тупой и чего-то не понимаю?
АИСт... Он особенный и нравиться мне по-особенному. Хоть пока только один раз удивил меня по-настоящему.
Но, повторяю, я от Хоровода в восторге! Классная развлекуха.

Пойду я поработаю немного. Ты напиши чего, если успеешь до конца моего рабочего дня. Мне будет приятно и интересно.
Целую, я!

© Dalahan Dalyet. Nov 07 2008

Времени нет.
Миниатюра

Вот и все.
Не осталось любящих меня людей. Я стал не нужен друзьям. Мои труды оказались банальностью. А теперь и мне самому вынесен Приговор.
Мне остался месяц. От силы.
Как странно. Нет ни страха, ни отчаяния. Лишь ощущение нереальности происходящего.

Месяц.
Что я должен успеть сделать?
Прежде всего – нотариус. Не хочу, чтобы без меня делили мой дом, мой письменный стол из красного дерева, мой телевизор.
Нужно успеть дописать последнюю Книгу. Она тоже "мусор", но начатое надо доводить до конца.
Неплохо было бы съездить куда-нибудь. В лес, в горы, просто в деревню – попить парного молочка напоследок.
Успеть бы.

Я всегда боялся опоздать и не успеть.
Опоздать на урок. На свидание. На работу. Не успеть написать книгу, пока подобную не написали другие.
Есть только одно место, куда я не боюсь опоздать... Но туда не опаздывают.
Успеть бы.

14-00:
Стою в пробке. Звонит юрист. Торопит. Просит перенести мой визит.
Черт!

14-20:
Чудом перестраиваюсь в крайний ряд. Поворачиваю на красный. Едва ухожу от столкновения...

14-30:
Впереди выскакивает "Мазда". Треск. На асфальт падает помятый бампер. Выходит женщина с перекошенным лицом:
– Что Вы наделали?!!
Выхожу я. Достаю бумажник. Вынимаю кипу купюр (все). Протягиваю.
– Что Вы суете?
– Деньги.
Черт бы тебя!.. Нет у меня времени с тобой разбираться!
Сдерживаюсь и извиняюсь:
– Простите. Виноват. Машины бьются на счастье.

14-50:
Снова в пробке. Позвонил юрист.
Все, опоздал!..

Времени нет
Припарковываю машину, выхожу.
Слепит солнце. Дует приятный ветерок. Пахнет скошенной травой.
В мусорнике роется бродяга.
Денег нет – снимаю свои швейцарские и протягиваю.
Ошалелые глаза.

Ларек с пивом и водами. Хочется пить. Сую руку в карман... Чудо! Еще одна купюра. Завалялась.
– Пиво, пожалуйста.
– Пожалуйста.
Сажусь прямо на скошенную траву на газоне в тень ивы. Слепит солнце сквозь листву. Пью пиво. Пиво ерундовое. Но сейчас мне нравится.
Неужели это все?

Девушка. На лавочке. Читает книгу. Пьет лимонад. Пластиковый бокал. Пузырьки забавно отрываются от дна и поднимаются на поверхность.
Юная.
Элис. Почему Элис?..
Ее время только начинается. А мое для нее уже в прошлом. Утекает в песок, как лимонад...

Какая чушь! Время не может утекать!
Времени нет!
Жизнь не измеряется Временем!
Жизнь измеряется... количеством пузырьков в лимонаде! Количеством несъеденного мороженого в холодильнике! Неспетыми песнями, невысказанными важными словами!
Жизнь нескончаема!
Она кончается, когда мы устаем жить! Устаем считать пузырьки! Устаем бороться за право прожить еще хоть день!..

Зима. За окном падает снег. Слышится детский смех. Снегирь заглядывает в окно.
Я глажу плечи Элис и заворожено смотрю на снегиря.
– Сколько времени?
– Не знаю. У меня нет часов.
– Я подарю тебе. Швейцарские. И еще настенные.
– Ты хочешь, чтобы я остался в этом мире?
– Зачем ты спрашиваешь глупости?
– Не дари мне часы... Я живу... потому что не знаю, сколько времени. И какой сегодня день.

© Dalahan Dalyet. Jul 28 2008

Решение.
Миниатюра

Корабль делал пятый виток вокруг Планеты. Уже были спущены на поверхность исследовательские зонды, гигабайты информации легли в память бортового анализатора и готовились к ретрансляции на Землю. Запланированная программа исследований в целом была завершена, и можно было возвращаться.
Оставался только один вопрос: осуществлять ли посадку корабля на Планету? Решение было за Командиром. Бортовой анализатор, обработав все данные, выдавал лишь 65 процентов вероятности благополучного исхода посадки и последующего возвращения.

"Шестьдесят пять процентов. Много это или мало?" – думал Командир последние минуты до принятия решения. Корабль приближался к точке возврата, когда нужно было либо запускать двигатели и, сходя с орбиты, брать курс на Землю, либо, идя на новый виток, готовить программу посадки.

– Я бы рискнул, Командир!
– Ты не семейный, Сережа.
– Нет, Командир. Извините. Но ведь риск не велик.
– Шестьдесят пять процентов, Сережа.
– Это мало? Вы знаете, анализатор считает все с двойным запасом.
– Мало, Сережа, мало. К тому же... Барабашка куда-то исчез. Это плохая примета.
– Что?
– Чертик на пружинке. Ты не замечал: он все время дергался. А вот уже второй день висит спокойно.

– Когда работают двигатели, корпус вибрирует – вот, он и дергался.
– Он дергался и тогда, когда двигатели не работали.
– Сквозняк.
– Издеваешься?
– Тогда что?
– Барабашка, Сережа. Он был, но как только мы вышли на орбиту Планеты, покинул нас. Это плохо.

– Вы температуру себе мерили?
– Прекрати.
– Куда же он мог деться с подводной лодки?
– Ты не смыслишь в потусторонней параллельности миров.
– А-а! Ну, да. Командир, давайте о барабашках и потусторонности поговорим при разборе полета в ЦУПе.
– Да, Сережа. А теперь готовь программу возврата. Я не могу рисковать.
– Есть... Командир.

"Шестьдесят пять процентов. Много это или мало?"
"Папа, ты никогда не был трусом!"
"Я не трус, Сынок. Не говори так.. Я тебя очень люблю. И Маму. Я очень мало времени уделял вам. Прости. Когда я вернусь, мы поедим ловить рыбу. Я куплю тебе спиннинг. Мы будем спать в палатке и встречать рассвет".
"А Маму возьмем?"
"Обязательно, Сынок. У меня нет никого дороже Вас".
"Папа, ты никогда не был трусом! Почему ты боишься сесть на эту Планету? Ведь вы так к ней стремились! Мы почти не видели тебя, пока ты долгие месяцы готовился к полету. А теперь, когда Планета перед тобой в иллюминаторе, ты хочешь вернуться!"
"Не говори так, Сынок!"

Слезы проступили на глазах Командира. Он машинально хотел утереть их рукой, но рука, затянутая в перчатку, ударилась о стекло шлема.
"Я не трус, Сынок!.. Мы сядем на эту Планету! Если Вы с Мамой мне разрешаете!"

Командир невольно бросил взгляд на чертика... Чертик качался!
– Сережа!
– Да, Командир?
– Ты запустил двигатели?!
– Нет! До выхода на точку возврата еще три минуты.
"Значит... Он вернулся!"

– Еще есть возможность изменить решение?!
– Есть, Командир.
– Меняй программу, Сережа! Мы садимся!

© Dalahan Dalyet. Jul 21 2008

Дождь и Гора.
Миниатюра

Дождь шел третий день.
Спальники и одежду мы едва успевали сушить на костре в короткие перерывы затишья. Обед варили на примусе у входа палатки под тентом, отчего внутри стояла бензиновая вонь. От безделья много курили и пили спирт. Причем, запасы последнего неумолимо таяли.
Наша палатка стояла выходом к ущелью, поднимавшемуся к главной цели нашей вылазки – сумрачной, почти всегда окутанной облаками и обдуваемой сильными ветрами горе Попадья.

Мы должны уже были, отметившись на самой вершине, перевалить хребет и идти дальше но, промокнув до нитки в первый же день похода, решили спуститься на речку и дождаться хотя бы частично сухой погоды. Очень не хотелось делать перевалочную ночевку на продуваемом всеми ветрами хребте в мокрых спальниках и с отсутствием сухой одежды. А сохранить все это сухим в сильный непрекращающийся дождь не представлялось возможным, несмотря на все туристические ухищрения. Поход был не спортивный, поэтому мы не спешили.

Поляна, на которой мы стояли, была не сказать живописной, но имела одну приятность. Рыжики. Такого количества этих вкуснейших, на мой взгляд, грибов я еще не встречал. Мы их варили, жарили, и даже тушили на углях, делая настоящий рыжиковый жульен. Добавляя вместо сметаны сухое молоко. Естественно, что при такой закуске спирт расходовался быстрее, чем бензин в примусе.

По ночам нас убаюкивал шум реки, а утром будил стук дождя по полиэтиленовому тенту. Каждую ночь нас подтапливало, несмотря на прорытые вокруг палатки канавки. Так что днем нам было чем заняться – ухитряться до ночи просушивать на костре мокрые вещи.
А еще оставалось курить и мечтать. О чем? Да так, о ерунде. О чистой городской постели, о свежем рогалике с шоколадным маслом, а еще ... о прекрасных мавках, по преданию обитающих в Карпатских лесах. (Их всех давно уже разогнали лесорубы с бензопилами и тракторами. Но помечтать-то можно?)

К исходу третьего дня запасы спирта практически закончились. На обед мы съели последнюю горсть с трудом разысканных под елочками оставшихся на поляне рыжиков, и вечером вместо жульена довольствовались макаронами с тушенкой. Настроение было пораженческое. За ужином мы решили, что, если к утру дождь не прекратиться, то вернемся в село.
Всю ночь мы прислушивались к стуку капель по тенту палатки и молились горным духам, что бы те положили конец этому мокрому беспределу. А под утро, прокляв и послав их всех, уснули, окончательно потеряв всякую надежду. А дождь все барабанил и барабанил по полиэтилену.

И было утро.
Мы проснулись от... от тишины. Непривычной тишины. Дождя не было. И ветер не хлопал тентом.
Мы вышли из палатки. И:
Чтобы увидеть это, стоило помокнуть три дня. На фоне чистого, лазурного неба, из-за спины открывшейся не просто величественной, но величественно-прекрасной Горы вставало Солнце. Из лесных ущелий поднимался туман. И веяло Радостью.

Гора ждала нас. Покапризничав, как знающая себе цену женщина, Она распахивала нам свои объятия.

© Dalahan Dalyet. Jul 21 2008

Великим Начинаниям – Удача и Великие Свершения!
Долгим Походам и Странствиям – Счастливый Исход!
Уставшим Путникам – Яркий Свет и Добрый Огонь!