|
|
Посвящение N.N.
Мы горьких истин с тобой напились и напелись по горло,
Мутной речною водой разбавляя тоски густоту.
Как нас топтали, травили и жгли, но стояли мы гордо,
Как мы мечтали дойти до черты и зайти за черту...
В зимнюю слякоть за чашками теплого горького чая,
Мы представляли себе, будто это фиалы с вином,
Будничной серости, сырости, сирости не замечая,
Звучным античным размером вещая о мире ином.
"Ах, голубой Геллеспонт, вижу кровь на гребнях твоих белых!"
Строки являлись к нам сами, слова выплывали из тьмы,
Мир был пронизан легендами, все оживало и пело,
Этим дышали и верили в это счастливые мы.
Мартовский ветер трепал наши крылья, готовя к полету,
Брызги весенней капели пьянили сильнее вина,
Бьющийся лед нам играл увертюру, и лучшие ноты
С наших уставших от холода струн собирала весна.
Я и теперь иногда вспоминаю, как все это было,
Светлое пламя зеленой звезды в подъязычье храня.
Рваное платье, дырявые туфли и пальцы в чернилах...
Этих богатств никому, никому не отнять у меня.
© Erianna Dec 2004
|
Мне, боюсь, не дожить до рассвета...
Мне, боюсь, не дожить до рассвета:
Здесь так дымно, и трудно дышать.
А до солнца осталось три метра –
Доползти, долететь, добежать...
Мне, боюсь, не дойти до привала,
Скоро рухну под ношей моей,
А до дома осталось так мало...
Только кто меня ждет у дверей?
© Erianna Dec 2005
|
Мне следует петь.
Мне следует петь, потому что навстречу мне мчатся утиные стаи,
А кроме того, журавлиные клинья, воздушные змеи и просто ветра,
Мне следует петь, просыпаясь с утра, и к полудню, и на ночь, поскольку я знаю,
Что завтра настанет и станет совсем не таким, каким было вчера.
Мне следует петь, так как вся моя злость, от проклятий охрипнув, умолкла,
Твой страх испугался себя и сбежал, и теперь мы с тобою одни,
И сердце твое от дождя и любви наконец-то, как поле, размокло,
И нежной зеленой травою покрыто теперь вместо ржавой брони.
Мне следует петь: в апельсиновой роще под грузом плодов наклоняется ветка,
И их золотистая шкурка и сладкая мякоть прохладно-нежны,
Мне следует петь, ведь такое бывает у нас, к сожалению, редко,
И надобно срочно, в рифмованных строчках, внести это в летопись новой зимы и весны.
© Erianna Dec 2004
|
Я зверь-человек...
Я зверь-человек, и мне хочется выжить,
Мне хочется выйти из этого боя,
И солнце увидеть торжественно-рыжим,
Одетым в зеленое и голубое.
Я зверь-человек, и мне хочется света,
И хоть на немного – от ночи отсрочку,
И теплого хлеба, и теплого ветра,
И чтоб не пришлось умирать в одиночку,
Скажите, неужто я так безрассуден?
Неужто так много от жизни мне надо?
Мы, странные звери по имени люди,
Бредем по канату меж раем.
© Erianna Dec 2005
|
Сколько теплых рук я пожала на этом свете...
Сколько теплых рук я пожала на этом свете...
Их тепло впиталось в меня, как в губку вода.
Эти руки удержат меня, не дав умереть, и
Будут греть, если вдруг потухнет моя звезда.
Теплые руки булочника дали мне сдачу,
Теплые руки кондуктора взяли билет.
Раньше я исходила слезами – теперь я не плачу,
Потому что больше причины для этого нет.
Я люблю этот мир, потому что он мал и в нем тесно,
Как в набитом трамвае, в котором некуда сесть.
Для тоски моей здесь точно не будет места.
Я стою на ступеньках, а ей уже не пролезть.
Во Вселенной холод, а здесь тепло, как в парилке.
И найдется всегда кто-нибудь, кто стоит и поет.
Люди греют друг друга, дыша друг другу в затылки.
И катись себе, катись – всю жизнь напролет.
И если я вдруг потеряю свой путь и память,
Обязательно кто-то одолжит хотя бы часть.
А самое главное – здесь даже некуда падать.
Даже раненной насмерть, мне не дадут упасть.
Я люблю этот мир, копошащийся муравейник,
Я верчусь в сансаре, суечусь в суете сует.
В это тоже есть часть Великого откровенья,
А в глазах случайных прохожих – истины свет.
И мне совсем не хочется в райские кущи,
Пока у меня есть горький чай и пачка галет.
И словно ангел хранитель, меня берегущий,
С утра за стенкой кастрюлей гремит сосед.
Привет вам всем, собаки, кошки и люди!
Не надо бояться меня, вы мне не враги!
Я вас люблю и очень надеюсь, что будет
Кому-то теплей от пожатья моей руки!
© Erianna Nov 27 2004
|
Баллада о героях нашего времени.
1. Женщина
Мы жили вдвоем.
И солдаты пришли в наш дом.
Заломили ему руки назад,
Завязали глаза,
Прикладом ударили в грудь.
Он пытался кричать – заткнули рот.
Я бежала за ними до железных ворот.
Меня не пустили. Пришлось повернуть.
А потом
В горле сгустился ком.
Крик метался, как узник в подвале,
И рвался во тьму,
Как будто бы мне, а не ему,
Прикладами ребра ломали
И били в лицо каблуком.
О, как я кричала!
Хотелось стать Иерихонской трубой,
А после крик превратился в вой,
И взвился спиралью вверх.
Потом полегчало.
Я знала: все. Настала большая разлука.
И я взяла нож с остатками свеклы и лука
И пошла к воротам,
И вцепилась в колючую проволоку.
Я только хотела,
Чтоб мне оставили тело,
Ведь душа все равно взлетела
Вверх и стала подобна облаку.
Но молча стояли ворота,
И длинная очередь из пулемета
Вдруг тишину на куски раздробила:
Трах-тах-тах-тах!
Здравствуй, мой милый,
Вот мы и встретились на небесах.
2.Солдат
Если бы мы встретились иначе,
Я бы, наверно, женился на ней,
Ибо глаза ее были солнца ярче,
Чище воды и неба голубей.
Но командир нам крикнул "Пли!" А что ему
До наших душ, сраженных наповал?
И я в нее выпустил всю обойму,
И даже, наверно, попал.
Свадьбам на войне точно не место,
Тут ни шампанского, ни конфет.
Но я взял ее на руки, как невесту,
Принес и осторожно положил на лафет.
И она лежала, тихая-тихая,
Взглядом в никуда отгоняя толпу,
А на ее руке часы еще тикали,
И аккуратная точка алела на лбу.
А после я пулям уже не кланялся
И каждой встречной говорил: "Убей!",
Ибо глаза ее были глубже кладезя,
Чище воды и неба голубей.
© Erianna Oct 19 2004
|
Трактат о балладах зеленой травы.
Баллады зеленой травы вырастают из влажного сердца,
И тянутся к солнцу упругими волнами звука, кудрявым побегом строки.
Баллады зеленой травы вырастают затем, чтобы спеться,
И вспомниться в миг, когда холодно в мире и дни коротки.
Баллады зеленой травы возникают внезапно, от света, от звука, от взмаха,
От странного взгляда, движения губ и пожатия рук,
Баллады зеленой травы есть лекарство от злобы и страха,
Я пью его утром, с рассветом, и знаю, что точно уже не умру.
Баллады восходят на нашей крови, как бессмертья трава на крови Прометея,
Чтоб тканью живой затянулись все старые раны, воронки и рвы,
И мы бы, наверно, исчезли давно, становясь все слабей и бледнее,
Когда бы ничем не прикрытым сердцам нашим сил не давали баллады зеленой травы.
© Erianna Dec 2004
|
Я вижу, что жить можно...
Я вижу, что жить можно,
Я вижу, что свет есть.
Ржавеют клинки в ножнах,
А солнце встает здесь.
Я вижу у птиц крылья,
Я слышу в ветвях сок.
Блестит чешуя рыбья,
И спеют плоды в срок.
Я вижу, что чист воздух,
Что в жилах тепла кровь,
И что никогда не поздно,
И можно всегда вновь.
Над лугом жужжат осы,
Побеги бегут вверх,
Звенят поутру росы,
Воды хватает на всех.
Я слышу : в серые будни
Врывается шум листвы.
Я вижу, что есть Люди.
Я знаю, что есть вы.
© Erianna Sep 20 2003
|
Ты учишься летать...
Ты учишься летать. Сначала понемногу :
Взлетаешь ты на холм, на кочку, на бугор.
На практике оно не нужно нам, ей-богу,
Но думай о другом. О чем-нибудь другом.
Забудь – ну, хоть сейчас – про всех врагов и войны.
Успеешь ведь еще свой выпустить заряд.
И в строй успеешь встать. А тут пока что вольно :
Здесь облака цветут, и птицы говорят.
И небеса горят над самой кромкой леса,
Но – для меня – ура, а для тебя – увы –
Я буду вспоминать не руку у эфеса,
А светлое лицо над лезвием травы.
© Erianna Feb 16 2003
|
Герою нашего времени от чудовища нашего времени.
Уходя от дворцов,
Крепостей, городов и становищ,
Ради чьих-то сокровищ,
Пустой и сверкающей лжи,
В честь прекраснейших дев
Убивают герои чудовищ,
А чудовищам тоже
Мучительно хочется жить.
Я – одна из таких.
На твоем острие я повисла...
Я на мушке твоей,
И уже не трясет меня дрожь.
Мир все ярче и четче.
Все больше становится смысла
В непонятном, неблизком доселе :
"Сейчас ты умрешь..."
Этот выстрел вы все
Почему-то зовете контрольным...
Черный крестик не дрогнет
На вписанном в линзу лице.
Я люблю эту жизнь !
Но вперед выступаю невольно
И последней улыбкою
Весело скалюсь в прицел.
Это способ возмездия.
Может быть, способ защиты.
Хорошо хоть не к стенке лицом –
Я могу посмотреть.
К миру этому я приросла,
Потому не ищи ты
На лице моем даже теперь
И намека на смерть.
Жизнь, стихия моя,
Под уродливой шкурой клокочет.
Смерть, стихия твоя,
Застывает в железной броне.
Убивают герои чудовищ,
И ставится прочерк
На судьбе у того,
Кто участвовал в этой войне.
© Erianna Jul 25 2003
|
Прости меня...
Прости меня за то, что я тебя сильней,
Прости меня за то, что я тебя живучей,
Прости меня за то, что я – редчайший случай,
А ты – наоборот, известный всем вполне.
Прости меня за твой тяжелокрылый взлет,
Прости меня за то, что я взлетела выше,
Прости меня за то, что я сумела выжить,
Прости меня за то, что верю : день придет.
Прости мне то, что я хожу не по земле,
Прости мне также то, что песня бьется в горле,
Что закалилась я в любви к тебе, как в горне,
А ты в любви к другой растаял, как в котле.
Прости меня за то, что я не умерла,
Под тяжестью молвы сумев не надломиться,
Что не страшусь глядеть в оскаленные лица,
Что не стыжусь нести широкие крыла.
Прости меня за то, что ты согнулся сам,
Прости меня за то, что ты страшился пыток,
Прости меня за то, что смелости избыток
Дал силы только мне поверить чудесам.
Прости меня за то, что так остер мой взгляд,
За то, что до конца не осознав потерю,
Я до сих пор люблю и, как ни странно, верю
В свой застарелый бред : ты и теперь крылат.
© Erianna Jul 25 2002
|
Репортаж о моей жизни.
Я делаюсь день ото дня все бескровней,
Бесцветней, беззвучнее день ото дня,
Всем бедам родня
Под этою кровлей,
Неужто так скоро я сделаюсь ровней
Всем тем, кто стоит через стол от меня ?
Они говорят мне : "Разделишь, прибавишь..."
Для них я – машина счетов и тщеты.
Такой глухоты
Уже не исправишь,
Я слышу лишь щелканье кассовых клавиш,
Сухих позвонков костяка нищеты.
Я точность. Сама воплощенная точность,
Приyчена к цифрам и чужда химер.
Меня изувер
Проверил на прочность.
Но, чисел трехзначных смешная побочность,
Сознанье прошьет стихотворный размер.
И все, что в сознанье стучалось, как дятел,
Пробьется ключом и прольется лучом.
– А это почем ?
– Вот это мне дайте !
Но бешенный, с цепи сорвавшийся дактиль,
В иное пространство меня увлечет.
Эгейское море забьется о берег,
Свершится одна из великих побед
Над миром котлет
И мелких истерик.
А, может, запенится бешеный Терек,
А, может, зальется кровавый рассвет.
А после пришедшим сюда наедаться
Возьму и скажу что-нибудь невпопад.
Блуждающий взгляд,
Ошибка в квитанции.
А этот, напротив, не смог догадаться,
Чему улыбается так автомат.
© Erianna Sep 29 2002
|
Как и вы...
Legatus-y
Как и вы, непокоренные,
Как и вы, неприрученные,
Ходим белыми воронами,
Тоже – менестрели черные.
Как и вы, клинки оттачиваем.
Слово жжется, дело спорится.
Только вы все больше плачем, а
Мы – все больше смехом боремся.
Как и вы, мы – не с молитвами –
С неприкаянными висами.
Вы – рыдайте над убитыми,
Мы смеемся над убийцами.
Нам и вам твердят : словами мы
Сами яму себе выроем...
Вы – своею болью-памятью,
Мы – отчаянной сатирою.
Приговор нам – сгинуть в пламени,
Только искры будут вскакивать...
В жизни мы и в смерти с вами, но...
Не пытайтесь нас оплакивать.
© Erianna May 26 2002
|
А вспомнят ли о том.
А вспомнят ли о том, что все мы – были ?
В ветрах и на воде не ищут след.
Останется свидетельством о крыльях
Следов неразличимость на земле.
У душ бесплотных нет останков бренных,
И для потомков будет слишком тих
Наш крик – романтиков, несовременных
Уже для современников своих.
Что проку в нашей адовой работе,
И есть ли он, вообще ? Но, если нет,
Останется свидетельством о взлете
Падением изломанный хребет.
© Erianna Jul 14 2002
|
Не верьте ветру...
Не верьте ветру, что разносит прах.
Не верьте крови, в землю уходящей.
Ведь память все равно живет в веках.
На черепках разбитой старой чаши.
Пусть многое назначено на слом,
Но времени бессмысленна работа :
Под толстым слоем пыли или слов
От каждого останется хоть что-то.
И тянется легенды древней нить,
Выстукивают вечный ритм копыта.
Пусть многое приказано забыть,
Но ничего не может быть забыто.
Не сгинет человек в единый миг,
Пусть он избит, истерзан, искалечен.
Не истлевает мыслящий тростник –
Своею мыслью он увековечен.
Есть в мире то, чего ни сталь оков,
Ни ход веков из памяти не выест.
И нет на свете мертвых языков.
Есть МЕРТВЫХ ЯЗЫКИ. Они живые.
Пусть полустерт забытой руны знак,
Но все-таки дается нам свобода
Из ткани звуков в древних именах
Извлечь дыханье каждого народа.
© Erianna Apr 14 2002
|
Ослиц пошел искать пастух Саул...
Ослиц пошел искать пастух Саул.
(Надеюсь, древний текст не обманул.)
Но, став царем, (бывает же такое !)
Ослиц навек оставил он в покое.
Но нынешний правитель не таков –
Куда усердней ищет он ослов.
Ошибки исправляя прошлых лет,
Из них он набирает кабинет.
Дивиться остается нам, как быстро
Любой осел становится министром.
© Erianna Apr 28 2002
|
Песня о поезде.
Чуть небо из ночного –
В стальную синеву,
Мне кажется, что снова
Я в поезде живу.
Из мутного и злого
В эмаль и соль, и сталь –
Мне кажется, что снова
Уходит мой состав.
И снова та же полка,
И направленье – юг,
И там за стенкой гулкой –
Не выспавшийся друг.
И открывают горы
Гранитных книг листы.
...О, горе, горе, горе,
Все в памяти нести.
О, горе, мог былого
Хранить, в зубах зажав.
... Мне кажется, что снова
Уходит мой состав.
Мы тронулись ! Колеса
Стучат все веселей,
Зеленые колосья
Кивают нам с полей.
Из дней былых несется
Престранный запах трав.
Колесами по сердцу
Уходит мой состав.
Эпилог
...О, сон неблагодарный,
Бесплотнейший из снов !
Живу я в государстве,
Где нету поездов.
© Erianna Feb 27 2002
|
Не зря рифмуются "крылатый" и "проклятый"...
Не зря рифмуются "крылатый" и "проклятый".
Одно с другим – спокон веков в связи.
Кто слушал не с земли громовые раскаты,
В тяжелых кандалах плетется по грязи.
Пусть сковывает цепь избитые запястья,
Упрямых губ изгиб – как вольтова дуга.
Законам сей земли он больше неподвластен.
Зачем конвой ? Ведь он не пустится "в бега",
Он пустится в полет – и никаким железом
Его не удержать и не остановить.
Есть крылья – никаким ножом их не обрезать.
Есть птицы – их никак в силок не изловить.
Во рту тряпичный кляп, но все же льется песня,
Повязка на глазах – под нею пара звезд.
Повешен и сожжен, он все-таки воскреснет,
Хотя его уже выносят на погост.
И пусть во все века стараются прелаты
Предать анафеме, сложить побольше дров –
Не зря рифмуются "проклятый" и "крылатый".
Вновь кто-то по небу уходит от костров.
© Erianna Apr 01 2002
|
Конец света.
Якоб ван Ходдис 1914 г. (перевод)
У бюргеров с голов слетают шляпы.
В эфире каждый звук похож на взрыв.
Вся черепица с крыш валится на пол,
И затопляет берега прилив.
Моря ревут, тайфун взвывает люто,
Любые дамбы сокрушить готов.
У всех людей повальная простуда.
Обломки рельсов падают с мостов.
© Erianna Feb 10 2002
|
Монолог Жанны д`Арк.
Пускай я стала горсткой праха,
Комком на дне речной воды.
Что мне теперь костер и плаха ?
Есть на земле мои следы.
И никакое в мире пламя
Не превратит меня в золу,
Ведь обо мне прочнее память,
Чем камни крепости Сен-Лу.
Да, был костер на Старом рынке,
И приговор прочел Кошон,
Но рано отправлять поминки :
Мой дух пока что не сожжен !
Пусть в пепел превратилось тело,
Но рано править торжество,
Ведь сердце Жанны не сгорело,
И в Сену бросили его.
Но погасить души горенье
Трудней, чем хворост запалить.
И даже всей холодной Сене
Огня такого не залить.
© Erianna Feb 22 2002
|
Лето.
Георг Тракль (перевод)
К вечеру смолкают жалобы лесной кукушки.
Ниже склоняются колос и красный мак.
Грозная буря висит над холмом.
Старая песня сверчка умирает в полях.
Никогда не смолкает лепет каштановых листьев.
На винтовой лестнице шуршит твое платье.
Тихо сияет в темной каморке свеча.
Серебряная рука гасит ее.
Тихая, беззвездная ночь
© Erianna Feb 10 2002
|
Старая запись.
Георг Тракль (перевод)
Ты всегда возвращаешься, меланхолия,
Нежность одиноких душ.
И к концу своему сгорает золотистый день.
Покорно склоняется пред болью терпеливый,
Дрожа от благозвучия и тихого сумасшествия.
Смотри ! Уже смеркается !
Возвращается ночь, и жалуется все смертное,
И сострадает другому.
Дрожа под осенними звездами,
С каждым годом все ниже клонится голова.
© Erianna Feb 10 2002
|
Элейне.
Сестра моя в веках, Элейна !
Тебе я руку подаю.
Пожми ладошкою лилейной
Ладонь шершавую мою.
Совсем не близки наши страны,
Между тобой и мной века,
Пусть так ! Но все же наши раны –
Наследье одного клинка !
Хотя дороги разны наши,
И их надолго хватит нам,
Одной мы отравились чашей
Деля ее напополам.
И все ж, сестра моя Элейна,
Я так, как ты, не поступлю
И в водах Темзы или Рейна
Своей тоски не утоплю.
Нет, я на смертный одр не лягу
Лишь потому, что не ко мне
Летит, неся в глазах отвагу
Бесстрашный рыцарь на коне.
Держа письмо в руке точеной
(Пускай увидит и поймет),
Я не отправлюсь в лодке черной
Вниз по теченью в Камелот,
Чтобы окрестные селенья
Мой смертный видели покой...
Но все ж, сестра моя Элейна,
Я буду плакать над тобой !
© Erianna Feb 09 2002
|
Нашептанное после полудня.
Георг Тракль (перевод)
С дерева сорвался плод,
Робок солнца свет осенний,
И в пространствах ярко-синих
Полдень медленный живет.
Звук металла. Зверь на мушке
Вот упал. Предсмертный взгляд.
Раздувает листопад
Смуглой девочки частушки.
Бога лоб в цветных виденьях,
Под безумия крылом.
Тени вьются над холмом,
Окруженным тихим тленьем.
Утонул закат в вине;
Шепчут грустные гитары,
И при свете лампы старой
Ты приходишь, как во сне.
© Erianna Feb 10 2002
|
Баллада об уличном музыканте.
На том перекрестке, где камни так серы,
Где желтые окна косятся недобро,
Чуть слышно, и все же пронзая мне сердце,
Звучит под замерзшими пальцами домра.
Пусть улицы громом машин захлебнулись,
Но, лезвием тонким его надрывая,
Нарушив размеренность жалкую улиц,
Пульсирует музыка вечно живая.
Шуршанию платьев и шуму моторов,
Монетам, что в чьих-то карманах бряцают,
И воздуху даже тому, сквозь который
Пробилась, она говорит : "Отрицаю !"
Как, кажется, просто ! Движение пальцев -
Четыре струны открывают пространства,
И вьются сюиты, и кружатся вальсы...
О господи, как с ними трудно расстаться !
Как трудно уйти от того перекрестка,
Где, лед застарелый в сердцах пробивая,
То тихо и нежно, то звонко и хлестко
Пульсирует музыка вечно живая !
© Erianna Jan 27 2002
|
Песня акына.
И при солнце, и при снеге,
И пешком, и на коне –
Бесконечные побеги
До сих пор живут во мне.
Ветер вольный, ветер пыльный
Дым несет и очи ест,
И не страшно, что могильный
Поднялся над степью крест,
И не страшно, что в высотах
Коршун – тоже тень креста.
Ведь в разбегах и полетах
Жизнь прекрасна и чиста.
Мы с тобой, мой друг, крылаты,
Нашим верстам – в небе счет.
Наши крылья – наши латы,
Их и пуля не берет.
И когда еще раз лето
Прозвенит над головой,
Верно, встретимся мы где-то,
Знаю, встретимся с тобой.
© Erianna Jan 31 2002
|
Надежда.
(Маленький цикл)
1.
Не прекратима волею ничьей,
Жизнь никаким усильям непокорна.
И потому – скалу пробьет ручей
И выбьются побеги из под дерна.
Покуда на земле растет трава
И светит солнце – я ни в чем не каюсь.
Поэтому я все еще жива
И умирать пока не собираюсь.
2.
Как только ты пытаешься взлететь
И в первый раз, и в третий, и в четвертый,
Жизнь метко бьет по крыльям распростертым,
А если что – ей помогает Смерть.
Но как-то раз, в полуденную тишь,
И Жизнь и Смерть жестоко промахнутся.
Они и не успеют оглянуться,
Нацелиться – а ты уже взлетишь.
3.
Где гордый Прометей, прикован к скалам,
Молчал и алой кровью истекал,
Трава на горном склоне вырастала,
Даря неуязвимость смельчакам.
И ныне, точно так же, как и прежде,
Подобьем прометеевой травы,
Стихи, другим дающие надежду,
Взрастают на поэтовой крови.
© Erianna Jan 22 2002
|
Разговор с собой.
Он шепчет: " Душу не губи,
Крылатых женщин не люби."
(М. Цветаева)
Канатоходцы ходят без опоры
По лезвиям, веревкам и лучам.
Крылатые – перелетают горы,
И крылья силу придают плечам.
Крылатым не отведено страховок,
Их не подхватит на руки никто.
Живи, держись. А тот, кто вправду ловок,
Взлетит и с переломанным хребтом.
И даже если у судьбы попросят
Поддержки, стоя возле края круч,
Канатоходцев на руках не носят,
Крылатых тоже. Значит, не канючь,
Не стоит плакать. Не услышат звуки
Того, кто сам покинул свой приют.
Тебя ничьи не ожидают руки,
А если ждут – они веревку вьют.
За взлеты предназначена расплата,
Так сил земных на помощь не зови,
Ведь если ты поистине крылата,
То не дано тебе земной любви.
© Erianna Jan 25 2002
|
*** III
Не каждый из поэтов астроном,
Я лишь поэт, но хочется признаться :
И нас, поэтов, мучает пространство
И звезды, поселившиеся в нем.
Пространство нас к великому зовет
И, словно мстя за невниманье прочих,
Из нас вытягивает жилы строчек
И устремляет нашу мысль в полет.
Пространство нам велит глядеть во мглу,
И, заставляя мыслить о далеком,
Притягивает нас к проемам окон
И прижимает бледный лоб к стеклу.
Оно приказывает думать, как
Мы вечных параллелей искривленья
И все его четыре измеренья
Опишем в наших четырех строках.
Пространство нам о Вечности поет,
И от него нам никуда не деться,
Ведь весь огромный синий небосвод –
Частица человеческого сердца.
© Erianna Jan 13 2002
|
Я как стрела...
Я как стрела – лететь, лететь, лететь
За вечно убегающей надеждой,
Я как копье – и кованная медь
Под нищенской скрывается одеждой.
И песню ветра хочется мне петь,
Безжалостно добычу настигая...
Зачем, зачем я родилась такая ?
А цель одна – лететь, лететь, лететь.
© Erianna Jan 13 2002
|
*** II
Есть у всех инструмент рабочий,
И, как столяру – молоток,
Так поэту – перо ? Нет, очи !
Среди бледности лба и щек –
Пара ярких, прекрасных, смелых,
Жгучих (не Венеры краса !)
Глаз, вонзающихся как стрелы,
Пронизывающих все и вся,
Все, что скрыто, что неизвестно,
Добывающих, как руду.
Для того и глаза, как бездна,
Пропасть в кою и кладу
Впечатленье на впечатленье,
Кляксами – на звезду звезда.
Ведь должно же хватить вдохновенья
На все уходящие поезда,
На все корабли, распоровшие полночь,
На каждый парус, пропавший вдали,
На все горизонты – ведь надо же помнить,
Какою дорогою в вечность шли.
Надо же помнить каждое имя,
Каждое из тысячи лиц,
Каждый вздох и слово, что ими
Высказаны или (тишь гробниц)
Вымолчаны. В стоголосом хоре
Каждый голос УЗРЕТЬ, как нить.
Для того и глаза, как море,
Чтобы в них утонувшим всплыть
На поверхность, рудой к магниту
Появиться из недр на свет.
Для того и глаза пииту –
Видеть то, чего уже нет.
© Erianna Jan 08 2002
|
Крылатая.
И другу на руку легло
Крылатки тонкое крыло.
(М. Цветаева)
Крылата – и не пленкой хрупкой,
Не бабочкой и не голубкой –
Крыло, присущее орлам,
На небе оставляет шрам.
Зачем могло оно достаться,
Как не затем, чтоб рвать пространства ?
Крыла (весла) на высоте
Удар по ветру (по воде) –
Что черный шрам на туче белой ?!
Крыла – клинка – удар по телу
По собственному ! Так вложи
В ножны ! Но где найти ножны
Для мстящего за все обиды
Крыла стального Стимфалиды ?!
© Erianna Jan 08 2002
|
***
Есть люди, сумасшедшие от света,
Есть люди, сумасшедшие от мглы.
И те, и эти друг на друга злы.
Но все ж и тех, и тех несет планета.
Они живут, куют свое оружие,
Оттачивают когти и рога
И сваливают беды на врага,
Как только в мире делается хуже.
Все просто, кажется... Но в мире целом
Есть люди, не сошедшие с ума.
Отвергнет Свет их и отвергнет Тьма.
Они – под "перекрестным артобстрелом".
Из них любой смертельно одинок,
Своей тоскою вечною отравлен.
На них из двух клинков любой направлен
На их дороге узкой – как клинок.
Они идут по горному хребту
Меж пропастями, светлою и темной,
Влекомые мечтой своей огромной –
Познать и бытие, и пустоту.
Они проходят Свет, проходят Тьму,
Пронзая оба мира острым взором.
Не все ль равно, чужими быть в котором ?
Поэтому им злоба ни к чему.
И потому, что лишь глазам своим
Они поверят в поисках ответа,
То навсегда закрыты двери им,
И не желает их нести планета.
© Erianna Jan 04 2002
|
Надписи на стенах в Эскуриале.
1. Монолог алхимика.
Вообще-то я удачлив не всегда.
Спиртовку по ошибке взяв руками,
Обжегся я. Но это не беда.
Зато я понял, что такое пламя.
Пусть ядовитой синею водой
И олеумом я насквозь изъеден,
Но знаю тайну полученья меди
Лишь я один в Испании большой.
Пускай не раз я кожу рвал ланцетом,
Но кровь свою с железом на огне
Согрев, я создал краску с чудным цветом –
Художники завидовали мне.
Сегодня я был схвачен. Но назло
Всем тем, кто предписал не знать, а верить,
Я кончил труд. Я все успел измерить.
Мне повезло. Мне очень повезло.
Я жив пока. Считаю я свой пульс –
Он тверд. (Пускай они боятся сами.)
Меня сжигают завтра. Ну и пусть.
Ведь я же знаю, что такое пламя...
2. Монолог ведьмы.
Меня втоптать пытались в прах.
Мне жгли глаза – я не ослепла.
Почти сгорев на ста кострах,
Как Феникс, встала я из пепла.
Мне не знаком отныне страх –
Ведь сталь в огне не даром крепла.
Опять восстану я из пепла.
Никто меня не втопчет в прах.
© Erianna Jan 04 2002
|
Баллада о молнии.
Люди молились в золотистом храме,
В купол устремив туманные глаза,
В вверху, над куполом, сверкало молний пламя,
Но не знали люди, что там была гроза.
Эти люди пели : "Храм – наш мир, и он прекрасен,
Мы покорны богу, а покорность есть покой,
Мы покоем счастливы, и зовем мы счастьем
Вечно, неизменно жизнью жить такой.
Храм наш чист и светел, без сомнений и загадок,
Важно-плавны линии в величии своем,
Чинно благовоние струит горящий ладан,
Вечная гармония, хвалу тебе поем !"
Так люди пели, и никто не думал,
Что гремит за стенами, и что твориться там.
Но внезапно дрогнул от удара купол
И распался, молнией разбитый пополам.
И как только молния пробила купол церкви,
Гром сильнее, чем колокол взлетел над головой,
И потухли свечи, и нимбы померкли,
И ворвался ветер, вихрь тучи грозовой.
А когда осыпалась пыль упавших балок,
Люди заглянули в появившийся пролом,
И внезапно поняли, как их мирок был жалок,
Новый мир увидев в небе грозовом.
И, всмотревшись в небо, оказавшееся бездной,
Поняли, что молния – о новом мире весть,
И тем счастливы, что им открылась неизвестность,
Все запели новую, сжигающую песнь.
© Erianna Dec 27 2001
|
Всем вам.
Всем вам, кто ждет и ищет,
Кто верит в свою звезду,
Пусть она ярче и чище
Светит в Новом Году !
Пусть ее свет зовущий
Не заслоняет тень,
Пусть Новый Год будет лучше,
И радостней новый день.
И с бокалом в согретых пальцах,
С искрой в глубинах глаз,
Вспомните нас, скитальцев,
Так, как мы помним вас.
© Erianna Dec 31 2001
|
О графе де Лано.
Граф де Лано, из всех моих героев
Единственный, придуманный не мной,
Что не смирился с хижиной сырою
И с мертвою кровавою луной.
Граф де Лано, единственный, чье имя
Не знаю я, как верно написать,
Под пальцами оживший не моими,
Не я твоя заботливая мать.
Пускай твоя рука нежней атласа,
И перстень с камнем розовым на ней,
Ты, кто почти что даром мне достался,
Почти что братом оказался мне.
Пусть создан ты для пира или бала
(Вот их-то мне как раз не достает),
Но если время смутное настало,
Твой силуэт в сражении встает.
И, мигом огрубевшими, руками
Берешь ты меч, чтоб отомстить врагам,
На башне ты встаешь, прочней, чем камень,
И стрелы падают к твоим ногам.
И лишь тогда налет чужого смоет
С тебя твоя же голубая кровь,
И будешь ты навек моим героем,
И упадешь от ран и встанешь вновь.
А после... после в триумфальном шуме
Шепну тебе, чтоб ты не позабыл :
"Граф де Лано, ты был другим придуман,
Но тот, другой, придуман мною был !"
© Erianna Dec 27 2001
|
Соль морская.
Белым блеском выступая,
Оседая на пески,
Лечит раны соль морская
Всем, сказаньям вопреки.
Пусть рукой своей зеленой
В раны вложит перст вода –
И от крови воспаленной
Не останется следа.
И, блестящая до боли,
Площадь ломкая морей
Усладит щепоткой соли
Муки совести твоей.
Соль морей спасет от смерти
И рассеет забытье,
Только верьте, очень верьте
В чудодействие ее.
Где б вы ни были, какие б
Не привиделись вам сны,
Верьте в ДОБРУЮ стихию
И спасительность волны.
© Erianna Dec 27 2001
|
Мертвый рыцарь.
Мертвый рыцарь, почему так светел
Бледный лоб твой и не мутен взгляд ?
Кто, скажи, и чем тебя отметил,
Много ли веков тому назад ?
Очерк губ твоих совсем не страшен
(Где же, Смерть, хваленый твой оскал ?),
Ты лежишь в тени склоненных башен,
Словно все нашел ты, что искал.
Никогда не отведешь ты взгляда,
Что вонзился в сумрак голубой,
Каменная черная громада
С нежностью склонилась над тобой.
Острота зубцов ее отгонит
Алчущих стервятников равнин,
Здесь, вблизи, никто тебя не тронет,
Ибо ты ее достойный сын.
Ведь в тебе запечатлелась прочность
Этой темной крепости камней,
Сводов, дуг готическая точность
Есть изгиб нахмуренных бровей.
Вот лежишь ты, светел и спокоен,
Все загадки для себя решил,
Свод судьбы твоей теперь достроен,
Ты последний камень положил.
И теперь кусать не нужно локти,
Ты преодолел тщеславья дым.
Мертвый рыцарь, почему не мог ты
Быть таким, пока ты был живым.
© Erianna Dec 27 2001
|
Эпиграмма.
В году 2001-ом, наконец,
Кино засняли "Властелин колец".
Теперь J.R.R.T., кляня судьбу,
Уже полгода вертится в гробу.
© Erianna Dec 27 2001
|
Есть на свете люди простые...
Есть на свете люди простые,
Не чета они нам с тобой.
Не влекут их моря, пустыни
Или звезды над головой,
Или птиц силуэты в небе,
Иль заката алая нить...
Все их мысли только о хлебе...
Как, должно быть, легко им жить.
К чему же наша жгучая страсть ?
Ведь жить можно просто, не беспокоясь
О Вечности... Но увлекает нас
Неведомого мучительный поиск.
О чем же рыцаря сердце плачет ?
О чем же поэта душа поет ?
О неизвестном ! мы все же богаче,
Чем те, кто нас никогда не поймет !
© Erianna Dec 24 2001
|
Мы – те.
Мы – те. Кто ходит НАД землею,
Те, чьи сердца не устают !
Усталый здесь найдет покой,
Изгнанник здесь найдет приют.
Кто белым вороном вывал,
В кого летели тучи стрел,
Здесь, наконец, найдет привал –
Войди, усталый менестрель.
Здесь в очаге горит огонь
Неугасающих сердец,
Свою застывшую ладонь
Ты здесь согреешь, наконец.
Ты, кто горел, но не сгорел,
На инквизиторском костре,
Кто и с петлей на шее пел,
Войди, усталый менестрель.
Ты, кто по всем своим путям
Доселе шел всегда один,
И получал за шрамом шрам,
Тебе мы руку подадим.
Дороги наши не просты,
И будем заодно с тобой.
Все мы – такие же как ты !
Мы те, кто ходит НАД землей !
© Erianna Dec 24 2001
|
Великим Начинаниям – Удача и Великие Свершения!
Долгим Походам и Странствиям – Счастливый Исход!
Уставшим Путникам – Яркий Свет и Добрый Огонь!
|
|
|
Созвездие Баллад
ВнеЗемелье это – вне Земли...
